- Зимин! Ты притворялся?
- Нет, проснулся от того, что кто-то хочет, что-то у меня откусить!
- Я не собиралась у тебя ничего откусывать. Я хотела пососать твоё мороженое. Ты же знаешь, сволочь, как я люблю это делать.
Она взобралась на меня и упёрлась ладошками мне в грудь. Начала елозить своим лоном мне по достоинству. Я почувствовал, что оно всё мокрое.
- Что, течёшь, сучка драная?
- Теку. Зимин. Трахни меня. Я ещё в аквапарке чуть не кончила, когда тебя за член ухватила. Даже мысль была, поднырнуть и отсосать прямо там, наплевав на всех.
- Толстому уроду тоже отсасывала? – При мысли об этом меня стала захлёстывать ярость. Выхватил пощёчину.
- Заткнись. Я ничего у него не сосала. Я же сказала тебе, я обманула. Не было измены, мерзавец. Сколько ты ещё будешь надо мной издеваться?
- Ещё раз меня ударишь, я тебя выкину отсюда в окно. Поняла?
- Поняла. Извини.
Наталья приподняла свой зад, сунула руку к моему паху и обхватив член пальчиками направила в себя. Стала медленно опускаться. Держал её двумя руками за талию.
- Я тебе разрешал это делать? – Спросил у неё.
- Даня, перестань. Ты же сам хочешь меня поиметь. Я чувствую.
- Что, рубильник свой опять включила?
- Включила. Но не специально. Он сам включился. Но и ты тоже свой включил, так ведь? – Опустилась резко. Из её рта вырвался громкий стон. – Мамочка, я сейчас умру, Зимин! Какой же ты кобелина… Как глубоко! Обожаю тебя.
Начала движение. Сначала медленно, потом всё ускоряясь. Начала подвывать и повизгивать. Ухватил её за скачущие груди, стал мять их. Сейчас матерится начнёт. У неё всегда так. Точно на очередном толчке понеслась нецензурщина.
- Наталья полегче, ты что мне яйца хочешь сплющить. – Сам уже хрипел. Блаженство и напряжение нарастало как девятый вал.
- Ничего не сплющу, бл..ь. Дань сильнее сожми их. – Сильно стиснул обе её груди, потянул её на себя, сам приподнялся и взял сосок левой груди в род. Стал его слегка сжимать зубами. В какой-то момент в глазах взорвалась радуга. Услышал, как Ната закричала, продолжая бешено прыгать на мне. Отпустил её грудь и схватив за талию прижал к себе, не давая больше дергаться. Она упала мне на грудь. Её бедра по инерции продолжали движение. Но я удерживал их. Наталью била крупная дрожь. Она подвывала, уткнувшись мне в шею и обняв руками.
У обоих шёл откат. Гладил её по спине. Чувствовал, что она вспотела. Как и я. Так же почувствовал мокроту на шее. Она всхлипывала.
- Ты чего ревёшь? – тихо спросил у неё.
- Просто захотелось поплакать. Даня, спасибо тебе. Классная была еб..я. – Я замер от этих её слов. Отстранился, повернул её лицо к себе. Она улыбалась сквозь слёзы.
- Не понял? Ты что такая стала вульгарная, почему еб..я?
- А что это было, любимый?
- Классный секс, интим. Раньше ты так похабно не говорила. Ты же интеллигентная женщина?!
- Я называют вещи своими именами. Мы же с тобой вдвоём. Кого стесняться и перед кем культурно выражаться? Меня может заводят такие слова. И в каждой даже интеллигентной женщине, глубоко внутри сидит вульгарная девка. У одних это так и остаётся глубоко внутри и наружу не вырывается. У других наоборот в определённые моменты…
- Такие как сейчас?
- Да, такие как сейчас, когда ты на пике наслаждения и тебя бешено штормит, ты теряешь контроль. Тебя в бешеном темпе трахает самец и тебе хочется ещё большего, и наплевать как и куда.Это как познать сладость запретного греха. – Наталья смотрела мне в глаза. Потом поцеловала в губы. – Даня, я ещё хочу.
- Ты что, с голодного острова сорвалась?
- С голодного. У меня по твоей милости, пять лет мужчины не было!
- С чего это пять? А в бане?
- В бане это так, разминка, после долгого застоя. Я тогда только вновь почувствовала вкус жизни. И наконец-то испытала оргазм от того, что ты меня трахнул в мою девочку, а не в зад.
- А тебе что, в зад не нравится? Что-то было не заметно. Верещала, как ненормальная.
- В зад тоже нравится. Тем более, первый наш с тобой секс тогда пять лет назад начался именно с этого. Ты меня драл, как последнюю привокзальную бл..ь.
- И?
- Что и?.. Ну да, после во мне вновь проснулась та, молодая Наталья. Если ты не забыл, я и тогда, во время секса не стеснялась в выражениях. И вообще, я прывыкла называть вещи своими именами.
- Значит тогда, пять лет назад, был не секс или любовь?