И снова серебристое свечение окутало девушку и стало подниматься все выше и выше, пока не исчезло совсем.
Я долго смотрела в небо. Мне почудилось, что облака составили силуэт Валентина, который стал приближаться ко мне, словно спускаясь с небес. Вот он уже чарующе улыбается мне, ласкает меня своим искушающим взглядом и протягивает руку. А я – в ответ. Но поднялся сильный ветер и стал уносить Валентина, словно облачко, все дальше и дальше от меня. Я кричала, звала его. Но возлюбленный совсем скрылся из виду.
Я чуть не заплакала. Даже цветы вокруг опечалились вместе со мной, опустились к самой земле и грустно покачивались.
– Валентин уже не вернется! – Подумала я и начала задыхаться от едкой тоски, обжигающей сердце и душу. Я громко закричала…
И услышала: Элина, просыпайся. Что случилось? Да проснись же.
* * *
Я едва пришла в себя. Та же комната, где я вчера ложилась в постель. Только вместо аспидных досок, за уже расшторенным окном было светло.
Наталия стояла у моей кровати.
– Ты кричала во сне! – встревоженно спросила она. – Что было не так с тобой, дорогая? Что за Аллессандриния, которую ты звала?
– Не помню, – растерянно ответила я, соврав. Что-то подсказывало, что это тайна, которую не стоит никому говорить, даже Наталии.
– Да, странный сон … Что бы он значил? – подумалось мне. Я подошла к окну. За окном густой пеленой падал сказочный снег, оседая толстым слоем на еловых ветвях.
– Давай одеваться. – Позвала меня Наталия. – Пойдем завтракать.
– Ты вчера обещала показать стилет. Я так и забыла напомнить.
– Я помню, но ты так хотела спать.
Наталия подошла к кровати, и поставила одну ногу на ее край. За чулком был вставлен тонкий стилет, такой же изящный, как и его хозяйка.
* * *
– Вчера ты познакомилась с нашим мирным хозяйством – сказала Наталия, закрывая дверь. – А сегодня покажем наши тренировки. Кстати, вот твоя пара ключей. – протянула мне связку.
* * *
Брод Бородин занимался с учениками. Я молча наблюдала, как стрелы поражают мишени. Наконец Брод подозвал меня.
– Хочешь попробовать? – Протянул мне он свой арбалет. – Управишься с этим оружием? – подмигнул он.
– А можно я со своего? – спросила я.
– Тебе уже подобрали? Конечно! Оружие в бою – твой лучший друг, и его надо знать во всех тонкостях!
Стреляю первый раз, и – бабах! – попадаю
Второй раз – промах. Третий – промах. Четвертый – попадаю в цель. Еще раз – промах. Новая попытка – совсем мимо цели.
– Почему я не попала? – расстроилась я, – Ведь была же меткой, в детстве.
– Оружие новое для тебя, необходимо приноровиться. Ничего, привыкнешь и освоишься. Впрочем, у тебя хорошо получается. Когда я впервые в руки взял арбалет, то ни попал ни разу.
– Ничего себе! – чуть было не подпрыгнула я, но сумела промолчать. А сейчас он заслуженный тренер и мастер единоборств.
* * *
Наталия проводила меня к огромному строению, что стояло посреди стройных сосен внушительным черным кубом. Мы вошли в открытую дверь. Снежинки ветром заметало внутрь.
– Зайду за тобой позже, – сказала Наталия и закрыла за собой дверь.
Я стояла в растерянности.
Перед моим взглядом предстал зал, оборудованный для тренировок. Занятиями руководил Самоцвет. Его всклокоченные вьющиеся волосы блестели в свете факелов, освещающих залу. Ученики старательно повторяли упражнения в след за учителем в такт музыке. Три девушки чеканили ритм: одна на барабанах, схожих с теми, что я видел у Валентина. Вторая держала в руках бубен и нечто похожую на грушу, только сухую и, судя по звуку, с семенами внутри. Погремушка забавно трещала. Третья же играла на инструменте, которая мне напомнила скрипку и охотничий лук одновременно. Туго натянутая тетива издавала звонкий, упругий металлический ритм. Еще один музыкально-боевой инструмент?