– Приветствую вас!
– Добрый день! И всех вы так пропускаете? – спросила я.
– Всех, кто не вооружен, кто не хулиган, и не пьян. Разбойников и вооруженных врагов не надо. А простых людей, даже если они против нас, пускаем. Пусть сами посмотрят, как здесь, а потом и говорят что-то… если не передумают.
– Тебя как зовут? – спросила его Флорентина.
– Брежар.
– Так вот, Брежар, расскажи-ка нам, что здесь происходит?
– Дочерей наших требуют на поругание Градоначальник, и его свита.
– Что это, прямо за история о Содоме и Гоморре… – удивилась я. – Там тоже город сокрушили за попытку изнасиловать гостей Лота.
– Изнасилование – страшный грех! – заметила Флорентина.
– Вот и мы не хотим отдать наших дочерей на поругание, – добавил Брежар. – И будем стоять, пока Градоначальник не откажется от своей подлой затеи.
* * *
Площадь гудела как улей, по всему периметру были установлены палатки, отапливаемые буржуйками, там и проживали протестующие. Между палаток, в бочках дымили костры, у которых грелись люди. И здесь же, в котлах, варили суп.
Место это чем-то напоминало Последнюю Слободу. Такой же лагерь, но спонтанно развернутый, и не под защитой лесов и болот, а в самом тылу, точнее под самим носом у врага. Даже, как-то странно, почему все еще не разогнали это действо. А правда!
– А как вы держитесь? – удивилась я. – Разве не пытаются вас сломить?
– Пытаются. Гвардия градоначальника и разный сброд: пьяницы, разбойники, подкупленные им, привезенные из неблагополучных регионов. Гопота всякая, бандиты. Но мы держимся. Как я уже говорил, здесь, в лагере, безопаснее, чем снаружи.
– А почему охотники не уничтожат лагерь? – удивилась я.
– Здесь борьба людей против людей. – Пояснил Тетрахромбиул. – Темному пастырю все равно на прихоти градоначальника. А вот если бы борьба шла против него самого, не долго бы тут продержались.
– Да. Охотники не спешат нас атаковать. – Добавил Брежар. – Только слуги градоначальника. Мы верим, что наш пример даст добрые плоды, и мы скоро избавимся от гнета и бессовестности правителей. – добавил он после некоторой паузы.
Бедные. Они не знают, что пока правит землей Темный Пастырь, никаких добрых плодов в значительной перспективе ждать не придется. Только если нам удастся сбить этот Орбус с небес, пошатнуть трон Темного Правителя, только тогда, и действительно, только тогда все эти старания и правда обретут добрые плоды.
А вот и центральная площадь, над которой и возвышался ангел с факелом.
Площадь окружалась вторым кольцом баррикад, через которые нас и провел Брежар. Внутри все напоминало огромный муравейник. Люди пели гимны, размахивали флагами.
– Кто это все организовал? – спросила я.
– Никто. Все от души! – ответил Брежар.
* * *
Мы прошли к большой палатке, Брежар пригласил войти. Помещение отапливали две печки-буржуйки. На деревянном столе – бутерброды, чай, варенье. Две девушки нарезали бутерброды и готовили чай для всех желающих.
– Угощайтесь – поприветствовали они нас.
Мы подкрепились. Никто не обращал на нас внимания. В палатке шло совещание. Народные дружинники, такие же как Брежар, обсуждали ближайшие события.
– Друзья. Как вы знаете, в палаточном храме, в центре площади, мы укрыли наших дочерей. – Говорил седовласый командир. – Самых красивых и самых талантливых, которых Градоначальник хотел отнять у нас в первую очередь. Здесь они в безопасности. Но от разведчиков поступили сведения, что войска городничего попробуют этой ночью прорвать укрепления и увести девушек силой.
– Более того, есть подозрения, что наступление начнется в считанные минуты. А информация про ночь запущена, чтобы запутать нас. Более того, поговаривают о предательстве, и что истинная цель собрать наших девушек в одном месте была не сохранить их в безопасности, а наоборот, сделать легкой мишенью для врага.
Также есть указание: если не удастся девушек увести, то сжечь их живьем вместе с храмом.
Будем действовать быстро. Нужны люди, которые не привлекают внимания, чтобы они сумели быстро и без лишнего шума укрыть наших девушек в три безопасных места
У нас есть три добровольца, которые смогут указать путь, но нужны, хотя бы еще три.
– Мы согласны! – сообщаю я.
– Но дамы! У нас дела! – возразил Тетрахромбиул.
– Я думаю… – медленно, нараспев, будто пытаясь в ходе своей реплики прийти к какому-то решению, которое еще не созрело, начала Флорентина, –помочь им будет идеей… очень хорошей.