Дала понять, чтобы не мешали, и устроилась на полу. Отари тут же ушел к пилоту, защищать всячески, а я сосредоточилась. Сознание устремилось вниз, в магопланетолет шеврийцев. Старовата у них техника, у нас такая была примерно шесть тысяч лет назад. Но луч зомби - наше открытие последних столетий. Он пробивает мощные щиты дворян, кроме Первого и второго круга. И используется только в тайной войне с Шевром. Откуда он у них?
Лица пилотов и ученых напряжены, шеврийцы ждут результата воздействия луча. А вот и он! Моя ментальная энергия оборачивается вокруг голов людей, находящихся в аппарате. Считываю информацию. Устройство луча изготовлено в единственном экземпляре. И о, счастье, находится именно на этом аппарате. Поэтому приказываю пилотам подвести машину к началу трещины. И жгутом силы вытаскиваю всех людей сначала из аппарата, потом из-под купола. Олит мне очень помогает, беря на себя грубые магические действия. Двадцать минут, и пятеро шеврийцев в стазисе лежат в закутке нашего магопланетолета. Лир Дорожени просил взять языков, желательно побольше. Их же аппарат на автопилоте висит внизу, показывая земле, что все хорошо.
Трос опускает меня на купол, Олит рядом: страхует и защищает. Сила и сознание растекаются по краям трещины, вдавливаю в магопластик по очереди четыре скандия. Магопластик вибрирует и, следуя моему желанию, стягивается. Уф! Одну трещину убрали. Благодарно смотрю на Олита, его сила очень созвучна моей. И быть с ним в команде комфортно, еще никто так не понимал с полувздоха мои слова, мысли и движения. Отари втянул нас в «Стремительный». А шеврийский аппарат сорвался в пике и врезался в пункт наблюдения. Взрыв!
На следующих трещинах было уже легче, так как дежурившие рядом шеврийские летательные аппараты луча зомби не имели. Отари страховал нас, и ко всеобщему удовольствию через несколько часов трещины в куполе над Шевром перестали существовать.
- А что будет с пленниками? - спросила у начальника станции, когда мы вечером пили нектар с разными вкусностями.
- Как обычно, отправим в закрытый дом отдыха, где их здоровье приведут в порядок. Видели, какая там экология? - Дорожени задумался. - Лет сто назад, будучи лейтенантом-десантником, пришлось спускаться несколько раз на Шевр. Это, скажу я вам, то еще «наслаждение»! На этом материке уже давно нечем дышать, все изгажено. Чистая вода осталась только в поместьях знати и храмовников. После таких вылазок все сотрудники «Звезды» обязательно проходят реабилитацию. Шеврийцам на Аквинии сначала приходится трудно: чистый воздух, еда, человеческие отношения. Естественно, вся информация с них считывается. А потом предоставляется право остаться в Империи, но только если они изменяются и становятся, как мы. Оздоравливаются, женятся. И вместо ста лет живут семьсот, некоторые до тысячи дотягивают.
Мое лицо, наверное, стало кислым. Почему папа, готовя меня как княжну и замену себе, не дал точной информации о тайных операциях на Шевре. Он, скорее всего, их курировал вместе с канцелярией.
- Не расстраивайся, птичка, - попросил Отари, - рано тебе было тогда обо всем этом знать. Подростковая психика, особенно девичья, вещь хрупкая.
И видя мое недоумение, рассмеялся:
- У тебя же на лице все написано. И потом, существует негласный уговор, беречь нервы детей аристократов от реальной жизни Шевра. Чтобы, когда их психика устоится, они смогли адекватно все оценить.
- А вы, вернее, сотрудники «Звезды», можете хулиганить? - Обратилась к Дорожени.
- Как хулиганить? - поперхнулся нектаром начальник станции.
- Например, показывать что-нибудь эдакое в облаках, вдохновлять или пугать. Надо же дать понять, что есть наказание за зло и жестокость. И награда за любовь и доброту.
- Почему бы и нет? - Поддержал меня принц. Его глаза, полные зелени лесов, смеялись. - Я бы тоже поучаствовал!
Лир Дорожени вопросительно посмотрел на Отари. Мол, ваши полномочия превышают мои. Разрешаете? Отари сделал вид, что напряженно думает. Но его хитрый взгляд говорил о том, что создавать иллюзии в небесах Шевра мы будем втроем.
Перед простыми шеврийцами я предстала в нескольких вариантах Хелы и Алирии. Мне было безумно жаль людей, живущих, подобно рабам. Ведь алчущие власти и денег аристократишки и торгаши, грешные храмовники безжалостно их использовали и обманывали. Лишали их возможности понять, настолько они божественны! Насколько они могут быть счастливыми! Мои огромные, в полнеба, на разных частях материка, фигуры предстали перед изумленными людьми, вызывая трепет и благоговение. А когда в воздухе разлились мои «божественные» звуки, люди вообще упали на колени.