Я освободил его за секунды. Остановил «Телекинезом» турбину и, срезав мечом веревки, стащил в сторону. Следом избавил его от орихалковых оков. Судя по всему, именно они не давали Эстиру применить «Мистическое единение» и переместиться в мир духов.
— Сердечно благодарю вас, господин Эо, — основательно прорыгавшись, Глас приподнялся над полом и ласково похлопал меня по плечу. — А то я уж думал, мне никто не помешает хорошенько помучиться.
— Всегда пожалуйста. Как самочувствие?
— Такое ощущение, словно меня настиг капитоль-похмельный. Тот, что потерялся на выпускном и добрался до маэстро только сейчас.
— У меня тоже голова болит.
Шаман посмотрел на каждого из нас по отдельности.
— Так. Гундахара и Мозеса я вижу. Это хорошо. А где моя нянька?
— Германа мы пока не нашли. Остальных тоже.
— Угу. Ясно, — друг ненадолго задумался. — Правильно ли я понимаю, что эпического сражения не было?
— Да.
— Что ж, отрадно слышать, — Глас наконец-таки встал и, покрутив усы, снова вернул себе улыбчивый вид. — Испытание началось, его высочество по-прежнему жив, и, пожалуй, это самое главное.
— Мои чертовы поздравления, — прогудел Гундахар. — Вот только рановато ты радуешься. Кто-нибудь из вас все равно скоро подохнет.
— Ваше благородие, прекрати. Мне не нравится твой нарратив. Разве обязательно кто-то должен подохнуть?
— А как иначе?
— Выжить, например?
— Хотели бы выжить — не поперлись бы в великое «подземелье» на высочайшем уровне сложности. В компании отпетых подонков.
— Кстати об этом, — усмехнулся Эстир. — Можете меня поздравить. С очередным дипломатическим свержением. Радужный Форменос теперь официально за нас. Все хотел похвастаться, но вокруг было слишком много ушей.
— Полагаю, львиную долю успеха сыграли твои шашни с Исидой? — уточнил я.
— Верно. Как говорится: вспомнила бабка, как девкой была.
— Что-то она совсем не похожа на бабку, — проворчал Мозес. — И сколько ей лет?
— Я не уточнял. Ибо интересоваться возрастом женщины — признак дурного воспитания. Но вместе с тем она вскользь обмолвилась, что в детстве частенько дралась с маленьким Аполло. Исходя из чего я могу сделать вывод, что они как минимум ровесники.
— Да как⁈ Как, черт подери, у вас это получается⁈ — не выдержал монах.
— Что именно?
— Исида! Глава одного из крупнейших кланов Элирма с лицом княгини Монако и усатый алкаш!
— Весьма харизматичный алкаш, попрошу заметить.
— И все равно! Как, твою мать, тебе это удалось⁈
— Вообще-то она первая на меня глаз положила. А далее дело оставалось за малым. Внимательно слушать, обращать внимание на невербальные сигналы и искрометно шутить, — улыбнулся шаман. — Ну а насчет интимных деталей я просвещать вас не буду. Вы, ребятки, уже взрослые, так что должны сами знать, где что находится.
— Хочешь сказать, ты с ней переспал? — удивился Гундахар. Озадаченный настолько, что казалось, будто бы этим поступком Эстир разом умудрился порвать все шаблоны. Перевернул представление о себе на сто восемьдесят градусов.
— Ну да. А что?
— Странно. Очень странно. Я почему-то был абсолютно уверен, что ты… содомит…
— Содомит⁈
— Содомит, иноходец, дуфан, уранист, задокрут…
— Нет, я знаю, что такое содомит, — перебил игва Глас. — Как и остальные его синонимы. Просто мне интересно, с чего ты это решил?
— Одеваешься как баба, ведешь себя как баба, дерешься как баба.
— Ясно. Ваше благородие изволит безобразничать, — закатил глаза тот. — Клеветник.
— Ладно, шучу. Уходим отсюда.
Генерал направился к выходу.
— Минуту, пожалуйста. Есть подозрение, что я нашел кое-что интересное. Хочу проверить.
— Что именно?
— Вон там, — Глас указал на глухой тупичок, практически полностью поросший вонючей органикой. — Снизу не видно, но болтаясь под потолком, я заметил, что за кубометрами мяса есть еще одно помещение. Разумеется, я не осмелюсь утверждать со стопроцентной гарантией, но мне показалось, что там в глубине что-то светится.