Она протягивает к нему руки:
— Азраил. Ты будешь ко мне прилетать?..
— Да, да. Каждую ночь… Каждую ночь…
6
Люка ходит в лицей, обедает, готовит уроки. Как всегда. И никто не знает, что с ней случилось, и никто ничего не замечает. Люка не изменилась, только немного бледнее, немного рассеяннее, чем прежде.
Урок истории. Люка зевает. Как она устала, и спина болит. А после истории еще алгебра.
«Азраил», — пишет она чернилом на парте и стирает рукавом, чтобы никто не увидел. Рукав весь черный, и руки тоже.
— Слушай. — Толстая Ивонна толкает ее локтем. — Он завтра придет.
Люка рассеянно поднимает голову:
— Он? Кто он?
— Он. Поль, конечно. Какая ты бестолковая.
— Куда же он придет?
— Ты уже забыла. Ведь я обещала его показать. Он придет завтра в Люксембург. Слышишь, Жанна?
Жаннино хорошенькое лицо густо краснеет.
— Этот Поль, который тебя целует?..
— Ну да. Завтра в половине третьего.
Жанна и Люка ходят взад и вперед по широкой аллее Люксембургского сада. На Жанне новое платье и перчатки.
— Ты чего же так нарядилась?
Люка насмешливо осматривает ее.
— Сегодня воскресенье, и мы должны познакомиться с молодым человеком…
Люка смеется, тряся головой, ее светлые волосы прыгают.
— Ты бы хоть шляпу надела, — советует Жанна. — Что он подумает?
Люка подбрасывает берет и ловит его.
— Вот еще. И так много чести, что мы его ждем.
Рыжие листья глухо шуршат под ногами. Деревья поднимают к небу голые черные ветки. В холодном прозрачном воздухе статуи кажутся живыми, цветы — искусственными и сад виден до самой глубины.
В ворота входит Ивонна, рядом длинный Поль в студенческой шапочке.
Ивонна сияет. Люка и Жанна останавливаются и ждут. Идти навстречу неприлично.
— Это Поль, — знакомит Ивонна, — а это мои подруги Жанна и Люка.
Поль улыбается. Зубы у него пломбированные. Он пожимает им руку — ладони у него потные.
— Какие хорошенькие, — говорит он развязно. — Только худенькие, как макароны. Но все-таки прелесть.
Садятся на скамейку. Люка с краю, рядом Поль, потом Жанна. Ивонна уступила ей свое место возле Поля.
— Ну, девочки, расскажите что-нибудь веселое, — говорит он.
Но они молчат. Ивонна толкает Жанну ногой, давясь от смеха.
— Чего ты?.. Перестань, — смущенно шепчет Жанна.
Поль смотрит на Люкины голые колени:
— Совсем еще маленькая. В коротких чулочках. Сколько вам лет?..
Люка обиженно прикусывает губу:
— Через месяц пятнадцать.
— О, как много. — Он протягивает руку к Люкиным коленям. — А потрогать можно?..
Люка вскакивает красная и злая:
— Не смейте. И довольно с меня… Прощайте.
Она поворачивается и быстро идет к воротам. Ивонна догоняет ее:
— Что же ты? Куда? Он обидится.
— На здоровье, пусть обижается.
— Но как можно?.. Ты совсем невоспитанная.
— Убирайся. — Люка почти бежит.
— Разве он тебе не нравится?..
— Ужасно нравится, страшно, и он чудно тебе подходит.
— Ну вот видишь…
— Прощай.
Ивонна недоумевающе смотрит Люке вслед, потом возвращается к Полю и Жанне.
— Сумасшедшая эта Люка.
Люка идет по тротуару.
Как противно. Руки у него потные, и весь он отвратительный, и еще целуется с этой индюшкой. А она, Люка, побежала смотреть на него. Она, к которой прилетает Азраил…
Люка морщится. Какой стыд. Он чуть не взял ее за колено. Чтобы успокоиться и убить время, Люка идет пешком. Идти далеко, с Монпарнаса в Пасси. Но ей не скучно. Она размеренно шагает, читая в такт:
Уже четыре часа, а в одиннадцать можно лечь.
Люка сидит перед тарелкой супа и, улыбаясь, глядит прямо перед собой на обои.
— Люка, чему ты? — спрашивает Екатерина Львовна.
— Что? — Люка растерянно моргает.
— Чему ты улыбаешься?..
— Я?.. Разве я улыбалась?..
Вера подозрительно смотрит на сестру:
— Ты вообще какая-то странная. Сонная. Синяки под глазами.
Люка краснеет:
— Я? Я ничего… Я вспомнила, в лицее…
— В лицее?.. — Вера грозит ей пальцем. — Смотри у меня.