Да, я сорвалась. Но хотела бы я посмотреть на того, кто бы в этих обстоятельствах не сорвался.
В глазах Тимура мелькает азартная искра: он хотел меня спровоцировать.
Для говнюка это просто игра, а для меня — очередной ворох проблем. Но время не повернуть вспять: в собравшейся толпе зевак уже шепчутся и прыскают смехом.
— Вы все слышали, как Лия угрожала мне, — громогласно заявляет слизняк. — Будьте готовы свидетельствовать об этом сегодня на дисциплинарном заседании совета.
8
Я почти предвидела, что меня вызовут на ковер после такого эпизода, но до последнего надеялась, что пронесёт. Не пронесло.
После пар на телефон приходит сообщение от незнакомого номера: «Лия, в 16:00 ждем тебя в зале заседаний студсовета. Явка обязательна».
Я кривлюсь. Судя по налёту фальшивой учтивости, текст составлял слизняк Тимур.
Мне требуется не менее получаса, чтобы отыскать дверь с позолоченным гербом «Студенческого совета» в бесконечных коридорах здания. Сердце учащённо колотится. Второй учебный день — и второй вызов на ковер. Может, это традиционное боевое крещение для новеньких? Через неделю им надоест издеваться над новенькой, и они переключатся на что-то другое. Например, начнут мучить котят или пинать урны.
Навалившись всем телом на громоздкую дубовую дверь, я стремительно перелетаю через порог и в буквальном смысле предстаю перед советом.
За длинным столом сидят пятеро: четверо парней и одна девушка. Брюнета с надменным взглядом, сидящего по центру, я мысленно квалифицирую как председателя совета. Справа от него сидит это бесполое существо, сбившее рюкзак с моего плеча, слева, откинувшись на спинку стула, — Леон. На секунду наши взгляды пересекаются, и он едва заметно качает головой. Мол, ты в своём репертуаре.
Остальные члены совета разглядывают меня с холодным любопытством. Так же смотрит жюри вокального шоу, когда перед ними оказывается безголосый фрик, заявляющий, что поёт в опере.
— Здравствуй, Лия, — первой подаёт голос девушка. — Проходите и присаживайтесь.
Я с опаской смотрю на стул, стоящий посреди комнаты. Нет ли на нём наручников, и не воткнут ли он, часом, в розетку? Вроде нет.
Опустив на пол рюкзак, я присаживаюсь и невольно морщусь. Более жёсткого стула сложно представить. Видимо, совет вознамерился доподлинно передать атмосферу судебного заседания.
— Привет, Лия, — звучно произносит брюнет по центру. — Нам сообщили о твоём конфликте с Тимуром сегодня в коридоре. Расскажи свою версию.
Я машинально сжимаю край стула, чтобы руки не дрожали. Почему половина присутствующих сидит с такими лицами, будто у них под носом намазано кошачье дерьмо?
— «Конфликт» — это громко сказано, — я стараюсь говорить ровно и спокойно. — Тимур намеренно сбил рюкзак с моего плеча, а когда я наклонилась, чтобы поднять блокнот, пнул его в сторону. Тем самым он пытался унизить меня перед другими студентами.
— Это чушь! — обвинительно восклицает слизняк. — Рюкзак упал на пол случайно. А вот ты позволила себе оскорбления и угрозы в адрес члена совета.
— И что же она сказала? — влезает девушка.
— Она сказала, что теперь мне нужно быть на чеку, — слизняк смотрит на меня с фальшивым возмущением. — И позволила себе замечание по поводу моей внешности.
— Насколько оскорбительное? — это уже Леон.
— Она сравнила меня с одной американской певицей, — нехотя буркает Тимур.
— Протестую! — выпаливаю я, вживаясь в роль личного адвоката. — Я вас не сравнивала. Я сказала, что у меня хорошая память на лица. И особенно на те, которые напоминают Ариану Гранде.
Несколько членов совета, включая Леона, отворачиваются в стороны, делая вид, что им срочно понадобилось зевнуть.
Ободрённая такой реакцией, я перехожу в наступление.
— Так же я считаю, что Тимур подошёл ко мне с намерением спровоцировать конфликт, и когда ему этого не удалось, толкнул, чтобы сбить рюкзак. Я считаю, что это грязные методы, недостойные старшекурсника и члена совета.
— Ты же в курсе, что за клевету предусмотрена уголовная ответственность? — цедит Тимур. Его тонкие черты перекошены от гнева, ладони сжаты в кулаки. Он вне себя.
Повисает тишина. Я машинально смотрю на Леона, задумчиво карябающего карандашом по листку бумаги. Мне начинает жутко хотеться, чтобы он попытался восстановить справедливость, но, судя по его непроницаемому лицу, это вряд ли случится.
— Студенческий совет отвечает за благоприятную атмосферу в университете, — наконец произносит председатель, с пониманием посмотрев на Тимура, — и мы видим, что между тобой и другими студентами имеется значительное напряжение. Мы запросили мнение штатного психолога, и он порекомендовал, чтобы ты прошла восьмичасовую психотерапию дважды в неделю. Это первоначальная мера.