Каким-то чудом мне удается опередить одну из открытых дверей, и за ней я успеваю заметить лестницу. Я хватаюсь за край створки, пытаясь подтянуться к ней, но дверь меня не дожидается. Она резко захлопывается, придавив мне руку.
Я кричу от боли. Кровь кажется черной на фоне алого металла, и как я ни дергаю ручку, открыть дверь снова не получается. Я пинаю сначала стену, потом незнакомца с топором, когда он подбирается ко мне, но деваться некуда. Он замахивается и наносит удар снизу вверх.
Лезвие его топора рассекает мне грудную клетку и застывает, врезавшись в ключицу. Мое левое легкое разрезано пополам, а правое проткнуто осколками сломанных ребер. Я пытаюсь закричать, сделать вдох, предпринять хоть что-то – но искромсанные легкие мне больше не помощники. Мужчина наклоняется ближе, позволяя мне как следует рассмотреть его гнилые зубы, а затем со всей силы дергает меня к себе. Кости трещат, плоть рвется со звуком, который я надеюсь больше никогда не услышать, и мои пальцы остаются в двери.
Мужчина яростно толкает меня, чтобы выдернуть клинок, и я падаю на землю. Хватаюсь за грудь и живот, тщетно пытаясь зажать зияющую рану. Я не хочу снова вот так умирать. Не хочу снова захлебываться. Мой рассудок этого не выдержит. Я просовываю пальцы себе в грудь, пытаясь удержать легкие на месте. Указательным пальцем я нащупываю что-то мягкое, мягче мышц и костей, но не могу просунуть второй палец поглубже, чтобы схватить это нечто покрепче.
Сиара возникает рядом и садится возле меня. В ее взгляде нет жалости – лишь холодный гнев и ледяное удовлетворение.
– Прости, – одними губами говорю я ей. – Прости меня.
– Я не позволю тебе его у меня забрать, – говорит она и придавливает мою руку к полу ногой. – Даже не пытайся сопротивляться, никчемная ты тварь. Скоро все будет кончено.
Сиара прикладывает ладони к ране у меня в животе, делает глубокий вдох и вскрывает меня.
Я не могу закричать, но все равно пытаюсь. Я пинаюсь, извиваюсь, но мне слишком больно, и я искромсана на слишком много частей. Мне остается лишь беспомощно царапать Сиаре плечо, пока она наклоняется вперед и зарывается лицом в мой вспоротый живот. Я чувствую, как ее нос скользит по моему желудку, как ее усмехающиеся губы касаются моих почек. Дюйм за дюймом она проникает в мое тело, и оно открывается ей навстречу. Теперь я отчаянно жажду смерти, которой так боялась еще несколько минут назад, но сила Нотта не позволяет мне умереть. Я могу лишь лежать, ощущая, как руки Сиары проникают в мои собственные.
– Я пришла сюда за тобой, мама, – говорит Сиара, и ее голос эхом слышится в моем горле. Она смеется – весело и омерзительно. – Разве не этого ты хотела? Разве я не послушная дочурка?
Вот только она мне не дочь. И никогда не была ею. Моя дочь умерла в миг, когда Нотт вытащил ее из меня в Элизиуме. Эта девочка, так похожая лицом на нас обоих, – всего лишь Сон, погубленный Кошмаром, который не должен был и пальцем ее коснуться. Мне не хватило сил, чтобы спасти ее шестнадцать лет назад, и, чтобы спасти ее теперь, сил мне тем более не хватит. Я никак не смогу до нее достучаться, не сумею развеять ее ненависть ко мне, и от этого мне даже больнее, чем от всего, что она со мной сотворила.
Я перестаю сопротивляться и позволяю себе упасть в бездну.
Кто-то настойчиво стучит пальцами по моей щеке, пытаясь разбудить, хотя возвращаться в реальность мне пока что совершенно не хочется. Дремота уходит, ей на смену является острая боль в руке, и я со стоном пытаюсь открыть глаза. Я лежу, свернувшись калачиком на окровавленном камне, и смотрю на чьи-то поношенные джинсы. Вокруг пахнет серой и солью, да так сильно, что меня тошнит, вот только блевать уже просто нечем. Вспомнив об этом, я быстро ощупываю живот под футболкой. Кожа цела и невредима. Это был лишь сон, но легче мне не становится. Мое сердце не просто разбилось – оно рассыпалось в пыль.
– Как вижу, дела у вас тут идут не очень.
Я не без труда поднимаю взгляд и вижу, что на коленях рядом со мной стоит Джессика.
– Я мертва? – спрашиваю я и отчасти – слишком уж сильно – надеюсь, что это так.
– Пока нет, – отвечает она.
Рыдать при Джессике мне не хочется, поэтому я смотрю на тех, кто стоит у нее за спиной.
– Ты привела друзей.
– Они сами пришли, – отвечает она. – Магия в катакомбах их призвала, но они не знали, как войти. Так и ходили кругами снаружи, когда я их нашла и решила показать проход. Ты хотела узнать их имена, да? Знакомься – это Нова.