— У меня есть план, — сказал Тукка, усевшись за наш столик. Тукка умеет очень хорошо придумывать разные планы. Он у нас гений.
— Мы заплатим учителю сто евро и двадцать центов, чтобы он устроил нам ночную школу, — пояснил Тукка. Потом он попробовал суп по-мексикански и долго не мог ничего сказать, а только махал руками и пил-пил, пока не выпил пять кувшинов воды. Мы нисколько не удивились, потому что сами до этого делали точно так же. Все, кроме Пата, который доедал уже третью тарелку. Пат порой ведет себя очень странно.
План Тукки был, как всегда, очень хорош. К тому же учитель сам сказал, что если мы заплатим ему сто евро и двадцать центов, то он устроит нам ночную школу. Единственное, что нас останавливало, это то, что в нашей копилке было по-прежнему пять евро, хотя сборы продолжались уже Бог знает сколько времени.
После обеда мы все отправились в магазин сдавать бутылки. Учитель попросил унести их поскорее, потому что они напоминали ему о сами-знаете-чем.
— О Вольдеморте? — спросил Пат.
— О ночной школе, — хором ответили мы, а учитель снова запел «светит месяц».
В магазин мы шли парами. Первым шествовал учитель с двумя пакетами, потом все остальные. Каждая пара несла по одному пакету. Мы были похожи на звенящую сороконожку.
Свободной рукой Тукка придерживал на голове шляпу-цилиндр, которую он взял в школьном театре. Для чего ему такая шляпа, он не рассказывал, но, скорее всего, рассчитывал, что после сдачи бутылок он станет настоящим богачом. У всех остальных были только вязаные шапочки. Кроме учителя, который надел взятые в столярной мастерской защитные наушники, чтобы не слышать, как мы будем говорить сами-знаете-о-чем.
— Надо же, вся семья помогает, — сказал продавец, когда мы выставили на прилавок пакеты с бутылками.
— Что? — переспросил учитель и снял один наушник.
— Я говорю, странное у вас увлечение, — прокричал ему в самое ухо продавец.
— Это не мои, — вздохнул учитель.
— Бутылки или дети? — не понял продавец.
— Они думают, я им устрою сами-знаете-что, — пояснил учитель.
— Бутылки или дети? — переспросил продавец.
— Пустые надежды, — улыбнулся сам себе учитель.
— Да о чем вы говорите? — не выдержал продавец.
— О НОЧНОИ ШКОЛЕ! — дружно закричали мы.
Когда учитель закончил петь свой «светит месяц», продавец и остальные покупатели громко захлопали. Ежедневные репетиции не прошли даром. С каждым разом учитель пел все лучше и лучше.
За бутылки мы получили двадцать евро. Учитель протянул деньги Тукке, но Тукка сказал, что это общие, и на них можно всем купить мороженого. Мы, конечно, удивились, ведь деньги предназначались учителю, чтобы он устроил нам сами-знаете-что-от-упоминания-которого-учитель-начинает-петь-«светит месяц». К тому же, сейчас была зима и стояли морозы, так что о мороженом никто даже не подумал. Но так как речь шла о бесплатном мороженом, то всем его тут же захотелось.
Парами, во главе с учителем, мы подошли к киоску с мороженым.
— Немного прохлады в жаркий день? — пошутила продавщица, когда учитель попросил двадцать одну порцию клубничного мороженого.
— Что? — переспросил учитель и снял один наушник.
— Я говорю, решили выбраться в город всей стаей? — снова попыталась пошутить продавщица.
— А давайте поменяемся? — предложил учитель. — Вы организуете им сами-знаете-что, а я в это время буду сидеть здесь, в киоске, и умничать.
Продавщица обиделась и захлопнула окошко киоска. При этом мороженое учителя оказалось придавленным створкой захлопнувшегося окошка, причем таким образом, что на стороне продавщицы остался шарик, а учителю досталась лишь вафельная трубочка.
— Нельзя же обижаться на такие пустяки. Эй! Я тоже хочу мороженого! — закричал учитель и стал барабанить в окошко, но тетя-продавщица не открывала.
— Открывайте, а не то я оставлю вам Пата! — пригрозил учитель.
Вокруг нас начал собираться народ. Продавщица в окошке показала учителю язык.
— А ну, разойдись! Стоять и не двигаться! — закричал подоспевший полицейский.
— Будьте добры, объясните, что тут происходит, — обратился он к учителю.
Учитель в это время нацепил на нос вафельную трубочку и строил рожи продавщице. Полицейского он заметил только после того, как тот постучал резиновой дубинкой по учительским наушникам. Мы все решили, что учитель с вафельной трубочкой на носу очень похож на Пиноккио.
— Сейчас я вам все объясню, — сказал учитель полицейскому. — Понимаете, я учитель.