Я шла на свет по уже знакомому коридору, и с каждым шагом все увереннее и быстрее. По венам разливался адреналин. Голова прояснялась. Меня гнала злость и нарастающая эйфория. «Последний, так последний, но будет бой! И просто так вам меня не взять!» — сжимая кулаки, я выскочила на палубу, огляделась вокруг… За кормой, вдоль горизонта мчали синебокие варшипы и галионы, на полных парусах, не в линию, как раньше. Они рассредоточились, дистанцировались друг от друга, чтобы свободно маневрировать на высоких волнах. И, похоже, бурное течение было сейчас единственным нашим спасением, единственной причиной, по которой «Викинг» до сих пор не был разнесен в щепки. Но самым прискорбным обстоятельством было даже не это, а начинающийся рассвет. Я смутно представляла, что это может для нас значить, но неприятная, ноющая ломота все же прошлась по телу в предчувствии беды. Прикидывая все возможные расклады, я прошлась до середины палубы, задумчиво обернулась на преследователей, чтобы прикинуть расстояние и время… но не успела даже как следует разглядеть то, что показалось из-за кормы, обходя нас с правого борта. Залп дюжины орудий слился в единый грозовой раскат, удар, треск, звон щепок. Синее облако порохового дыма заволокло все вокруг. Краем глаза я видела, как из незакрытой мною двери выбежали взмыленные Элгар и Риан. Но отвести взгляда от атакующего корабля так и не смогла. Когда дымка рассеялась, эта посудина шла уже четко вровень с нами. И, кажется, готовилась к сближению. Пухлый, низенький, усиленный военный пинас.
— Огонь! — донеслось с юта.
— Правый борт! Огонь! — вторил капитану Элгар, проносясь мимо меня, но едва отдал команду, вернулся и, под грохот уже наших орудий, поволок меня в сторону, — Сядь здесь! — крикнул он, но я поняла лишь по жестам.
Опустившись на какой-то ящик, меж двух пушек, я закрыла уши ладонями и инстинктивно пригнулась, когда щепки полетели снова. «Викинг» трясло и качало теперь не только от пятибалльного шторма, но и от отдачи, и от метких попаданий противника. Увесистые ядра пробивали фальшборт, ломали деревянные крепления такелажа и, кажется, уже изрешетили обшивку.
— В главном трюме течь, капитан! — доложил какой-то парень, выпрыгивая из люка.
— Так их мать! Кто позволил этим недоноскам дырявить мой корабль?!! — в гневе расточался Дэрэк, — А ну, бомбы тащи!
— Зарядить бомбами! Правый борт! — вторил Элгар, но я видела отсюда, как он занервничал.
Едва канониры бросились выполнять приказ, Эл подбежал ко мне, склонился и за запястье отвел руку от уха, потому что я так и не сообразила этого сделать.
— Найди Хотара! Он в трюме!
Я озадаченно заморгала, шокированная этой новостью, и не сразу сопоставила факты.
— Вниз, Уна! Быстрее! — тревожным криком пробудил меня Элгар, и я, не разгибаясь, полетела к люку, почти на четвереньках, добралась, прыгнула вниз, пронеслась по следующей лестнице, по нижней оружейной палубе, с трудом отыскала проход в трюм.
Люк был распахнут, но внизу разливалась кромешная, непроглядная тьма. Схватив один из повешенных Рианом фонарей, я осветила проем, разглядела ветхую лестницу и осторожно спустилась. Под ботинками зачавкала вода и плавающие в ней разлохмаченные канаты. В нос ударил запах навоза. Свет фонаря лизнул по зеленоватым стенам… Бочки, тряпки, веревки, сети, пакля, торчащая из щелей, как шерсть.
— Хотар! — позвала я, не в силах больше тут находиться, — Хотар, ты где?!
Но ответом мне была тишина, и пришлось идти дальше, вглубь этого сырого, затхлого и мертвецки холодного свинарника. Фонарь высветил в луже маленький сапожок, и мое сердце на миг застыло, сдавливая грудь, а потом застучало, едва не проламывая ребра.
— Хотар! — не своим голосом заорала я, бросаясь на колени, выуживая бесчувственное тельце из воды. Мокрые волосы облепили его бледное, пугающе спокойное лицо, но даже в этом полумраке я заметила темный блеск на виске — густой кровоподтек.
Не помня себя, я подняла мальчишку на руки и, плюнув на фонарь, по памяти зашагала назад, на свет из открытого люка, спотыкаясь, едва не падая. Ботинки путались в мокрой ветоши, словно трюм был живой и желал всеми силами удержать меня здесь… до конца. Но я шагала, шатаясь, прижимая Хотара к груди, а по щекам катились слезы, подбородок дрожал, губы кривились, еле сдерживая отчаянный вопль. По трещащим ступеням я выбралась наверх, поднялась было на ноги, выпрямилась, чтобы идти дальше… Оглушающий грохот раздался где-то позади, и взрывная волна опрокинула нас с Хотаром, щедро посыпая мою спину и голову щепками и обломками бортовых балок. Накрыв собой мальчишку, я приготовилась к следующему, возможно последнему для нас, залпу медерийского пинаса. Но Хотар вдруг пошевелился, открыл глаза и удивленно заморгал на меня.
— Ун, ты чего?.. — шепотом пробормотал он.
— Я… — совершенно растерявшись от радости, я глядела на него с дурацкой улыбкой и совершенно не соображала, что ему ответить, — Ты в порядке? Голова не кружится? Что с тобой случилось?! — вместо ответа, посыпала вопросами я.
— Не знаю, — пожал плечами мальчишка, хмурясь, пытаясь хоть что-то вспомнить, — Был какой-то вз-рыв… Потом вок-руг что-то порушилось, и мне, кажется, п-рилетело в лоб.
Я расхохоталась сквозь слезы, отирая рукавом его мокрую мордаху, и даже не сразу заметила, как четко Хотар стал выговаривать «Р» с перепугу.
— А я несла тебя наверх, думала Эл поможет… Эти твари, кажется, опять дали по нам залп, и… мы с тобой вот, здесь, — развела руками я.
— Мы упали? — заулыбался волчонок.
— Ага! — хохотала я, в нездоровой истерике, и Хотар, заразившись, залился вместе со мной.
За нашими спинами грянул финальный залп… но не с пинаса, а с нашего борта. И уже через минуту с верхней палубы, по всему кораблю прошелся ликующий победный клич пиратов. Мы с мальчишкой переглянулись и нервно хмыкнули хором, потому что и он, и я сидели с распахнутыми от удивления ртами.
— Наши победили?.. — неуверенно шепнул он.
— Похоже на то… — тоже шепотом отвечала я, прислушиваясь.
Несколько минут спустя с лестницы донеслись торопливые шаги. На палубу сбежал Элгар и, отыскав нас взглядом, бросился сразу к Хотару, чтобы осмотреть рану.
— Чем это его так… приложило? — хмурясь, спросил он, осторожно раздвигая пальцами слипшиеся пряди.
— Кажется, отлетевшей балкой, — доложила я.
— «Кажется»? Ты что… не видела, чем?! — нервничая, вспылил Эл.
— Нет, не видела! — его же тоном отфутболила я, — Меня там не было. Думаю, его ранило, когда пробили брешь. Я нашла его в трюме без сознания.
Элгар наконец-то отвлекся от головы мальчишки и взглянул на меня, остывая, с сожалением и, кажется, даже с чувством вины.
— Черт… — выдохнул он и вновь обратился к Хотару, — Ну ты как? Не тошнит? В глазах не двоится?
— Ну… так. Гр-азмыто все, — признался парень, — И пол башки болит.
Я для себя подметила, что мне этот засранец ничего не ответил. Элгар вздохнул.
— Ладно. Нам бы еще часок продержаться… а потом уж будем раны зализывать, — мрачновато сказал он, поднимаясь с колен.
— Эл, а что там твориться? Разве вы их не потопили? — не выдержала я.
— Пинас потопили, — безрадостно кивнул он, — Остальные на подходе.
Я опустила глаза.
— Сидите здесь. Я спущусь за вами, когда… когда все закончится.
Глядя в спину уходящему Элгару, мне хотелось остановить его, обнять и никуда не отпускать, потому что настроение у парня было явно не праздничное. Он чувствовал, что может погибнуть. «А значит, действительно может…» — я закусила губу до боли.
— Ага. Я уже где-то это слышал… — обиженно хмыкнул Хотар.
— Что?..
— Ну… когда все началось, Элга-р отвел меня в трюм и велел закрыть глаза и уши. Сказал сидеть так, пока он за мной не ве-рнется, — поведал мне мальчик.
— Вот оно что… — я потерла виски, чтобы сосредоточиться, — Ну, он же не виноват, что ядро попало именно туда, где ты сидел, — развела руками я.
— Ну да… — пожал плечами Хотар.
Глядя на поблескивающую в полутьме рану, я потянулась, чтобы убрать волосы и разглядеть, насколько она затянулась, но мальчишка отбил мою руку и отполз назад.
— Да я посмотреть хотела… — растерянно улыбнулась я.
— Не надо. Тебе нельзя… — проворчал он, насупившись.