Сомнений нет. Этот выстрелит в Лию. Другой убьет кассира. Только стоит мне попробовать убежать и позвать на помощь, как жизни двух подростков тут же оборвутся.
– Поняла или нет?! – грабитель сорвался на крик.
Лия вновь пискнула и зажмурилась. С каждым словом дуло пистолета приближалось к ее лицу. Я открыла рот, но язык словно прирос к нёбу.
Я бывала в разных ситуациях. Одноклассники нападали с кулаками, пьяницы приставали на улицах. Но мне не доводилось видеть, как на кого-то наводят оружие.
– Что вам нужно? – сквозь слезы взревел парнишка, поддавшись страху и упав на колени. – Деньги? Возьмите что хотите, возьмите из кассы! Если этого мало, я дам свой кошелек, только прошу, пожалуйста, не трогайте меня, я обещаю, что не расскажу о…
– Я же велел заткнуться!
Мужчина приставил оружие к его лбу. Кассир зарыдал, слезы рекой полились по его щекам. Но тут Лия двинулась в его сторону.
Что она собирается?..
– Не стреляйте в него! – закричала она, протягивая парнишке руку.
Звук оглушительного выстрела смешался с криком. Захотелось закрыть уши, прижаться к полу. Но я смотрела, как кровь хлынула из бедра Лии, как ее ноги подогнулись и она полетела вниз, ударяясь головой о прилавок и теряя сознание.
– Гребаная идиотка, – выдохнул грабитель.
– Ты промахнулся, – подсказал ему второй, все так же держа пистолет у головы парнишки. Затем, бросив на меня быстрый взгляд, добавил: – Покончи с ней.
Грабитель цокнул языком и вновь направил оружие на Лию. Прицелился ей в голову.
Его палец сжал спусковой крючок.
– Лия, нет!
Время замерло. А в голове пронеслись воспоминания.
Я попадала в похожую ситуацию однажды. В тот вечер отец оставил меня в самом небезопасном районе пригорода и уехал. Там ко мне пристал пьяный мужчина. Он знал, что я была одна. Знал, что я беспомощна. Видел, что мне было всего семь. И все равно пытался меня догнать и… сделать что-то кошмарное. Мое тело тогда оцепенело. Я стояла и смотрела, как мужчина приближался. Как протянул руку, чтобы коснуться. Я не помню своих слез. Помню лишь появление отца. Помню, как тот мужчина оказался на земле, так и не притронувшись ко мне.
Мой отец тогда улыбнулся мне. Погладил по щеке, приподнял подбородок и заставил посмотреть в его темно-серые глаза.
– Научись принимать свой страх, Эллиот. Прими его. Этот страх – часть тебя. Но никогда не позволяй ему взять над собой верх. – Он накрыл ладонью мою руку и сжал ее в кулак. – И борись. Борись за себя. Борись за других. – Поднес кулак к моему сердцу. – Никогда не ставь страх выше, чем желание продолжать борьбу.
Именно эти слова пронеслись в моей голове сейчас. Я побежала. Я ринулась вперед, пробежала мимо грабителей, прыгнула перед дулом пистолета, закрывая Лию собой.
Прогремело три выстрела.
Вспышки боли пронзили спину.
Ноги подкосились, и я полетела вниз.
Думала, столкнусь с холодным кафелем. Ожидала получить еще один выстрел в голову, потому что все еще могла дышать. Но вместо этого я услышала чьи-то вскрики. То ли визг кассира, то ли истошный вопль грабителей. Понять, что именно произошло, я не смогла.
Однако чьи-то сильные руки поймали меня.
А когда меня повернули лицом вверх, то я увидела перед собой те самые светло-зеленые глаза. Смутно знакомые даже на грани смерти.
– Мне жаль, – прошептал по-английски низкий голос. – Мне очень жаль, Элли. Этого не должно было произойти.
Мне хотелось спросить почему.
Но вопрос задержался на самом кончике языка. Я слышала, как замедляется стук моего сердца. Чувствовала, как вздымается грудь с тяжелым хрипом. Глаза мои остались открытыми, прикованными к незнакомцу. Однако сознание покинуло меня. А сердце перестало биться.
Я действительно умерла.
Умерла без боя.
Умерла глупой смертью.
Так же, как и отец.
Так же, как и брат.
Глава 2
Поначалу было пусто.
Бездумная пустота.
Меня лишили тела… разума.
Я исчезла…
Я без чувств. Во мне нет ни горя… ни сожаления.
Мне спокойно… Во тьме безопасно.
Я бы слилась с этой свободой навечно. Но нет. Этого не произошло. Безмятежность отступила. Тьма стала льдом, отгоняла меня, не принимая в свои объятия, не позволяя стать ее частью.
И тогда меня окутал жар. Он кололся, обжигал и затягивал все сильнее. Если бы я могла кричать, то кричала бы. Но здесь меня голоса лишили.
Я горела изнутри так, словно меня бросили в костер. Кожа полыхала, рассыпалась в пепел, затем словно вновь срасталась и вспыхивала алыми языками пламени. Я продолжала пылать до тех пор, пока тело не научилось сопротивляться. Пока порыв гортанного крика не замолк глубоко в груди. Я горела до тех пор, пока боль не отступила. И пока не впитала пламя окончательно.