Пока я возился с веткой и гадал, что Верлен будет использовать в качестве лески, он уже доставал пару крючков и два мотка из внутренних карманов куртки.
- Я надеюсь, с этим ты обращаться умеешь? – вопрос был явно риторический, ведь сквозившая в голосе усталость отражала абсолютное отсутствие интереса к ответу на вопрос. И все же я решил ответить:
- Мы удили с отцом несколько раз.
Воспоминания уходили в глубокое детство, отец поднимал меня ни свет, ни заря, мы шли так далеко, что ноги начинали болеть от усталости, и, в конце концов, я засыпал на берегу. Папа тогда махал рукой и брал всю инициативу на себя. Он вообще частенько брал её на себя. Я издал смешок, отломал ещё одну ветку и начал неторопливо накручивать на неё леску. Быстро остывшая жила животного норовил выскользнуть из рук, и мне требовалось огромное терпение, чтобы довести дело до конца.
Когда мы оба закончили, Верлен взял самодельные удочки и прикрепил по крючку к каждой, поручив мне сделать лунку. Я взял многострадальный арбалет, который на удивление, оказался достаточно легким, не теряя при этом ощущения надежности, осторожно подошёл к краю озера и нанес им три робких удара на расстоянии вытянутой руки.
Лёд треснул, довольный стражник подошел к берегу, опустил удочку в полынью, установив ее на рогатину, которую он взял возле того же спрятанного ящика. После чего сходил куда-то в лес возле озера и прикатил оттуда ствол упавшего дерева. Накинул на него свой кожаный плащ, уселся сверху, походя набивая трубку табаком. Небольшой костерок мы развели заранее, когда дошли до этого места, поэтому Верлен взял уголек из костра и распалил трубку, пустив по глади озера сизый густой дым. Все было настолько обыденно в его действиях и движениях, что мне оставалось только занять удобную позу рядом с ним.
- Рыбалка учит терпению, Эльнакар, - спустя некоторое время тишины, Верлен решил ее наконец-то прервать, - Разве твой отец не научил тебя этому?
- Мой отец научил меня лишь тому, что рыбалка вгоняет в сон. Хорошо, что морозы здесь не такие крепкие, как у меня на родине.
- Родина. Хорошее слово, парень. Где она – эта родина, Эльнакар? Я вот почти на родине как раз. Эллсгейт не был всегда моим городом, я из дальних его окрестностей, что много лет назад считались отдалёнными самостоятельными поселениями. Но сколько я не ходил и не спрашивал по округе, никто никогда и не слышал о тех местах, которые я помню… - Верлен замолчал, задумчиво затянувшись крепким дымком из трубки.
- Так ты не знаешь где место, в котором ты родился? Может ты расскажешь свою историю, Верлен? Я люблю собирать истории, думаю твоя более увлекательна, чем те многие, что я слушал и запоминал на своем пути.
- Может и расскажу однажды. Но точно не сегодня. Лучше ты поделись своей историей, полной «приключений» и «удивительных» событий, - капитан усмехнулся, вложив толику сарказма в свои последние слова, намекая, что моя история будет скучна и обыденна.
- Для того, чтобы рассказывать об этом, мне понадобятся бренди удивительной крепости и тёплая постель в перспективе. Я не могу распинаться перед тобой, когда мне в лицо дует холодный ветер, в руке вместо бутылки удочка, а под ногами земля вперемешку со снегом. Я жалею, что не воспользовался этой возможностью, когда мы сидели в тёплом трактире и лакали выпивку.
-Ну, дело твоё, странник.
За два последующих часа мы поймали несколько не особо крупных карасей и зажарили их на берегу, соорудив нехитрый костёр. Я решил прогуляться, оставив Верлена караулить наши пожитки и переваривать улов, пообещав ему, что не уйду слишком далеко. И впрямь, мне не стоило отдаляться, учитывая моё знание здешней местности.
Солнце светило меж светящихся от снега веток и отражалось на озерной кромке льда. Пейзаж по-своему красивый, для тех, кому по нраву зима, я всегда предпочитал осенние сумерки или дивный багрянец листьев, готовых вот-вот опасть. Живность в лесу притаилась в ожидании весны, ничто не кричало, не шебуршало и не норовило выпрыгнуть из кустов. Скорее, именно поэтому я был удивлён, ощутив у себя на плече прикосновение руки. Рука была небольшая по размеру, лёгкая и, скорее всего, приятная на ощупь. Мне не хотелось разворачиваться быстро.