Прежде чем мы добрались до Ветсбура, Тирна строго-настрого приказала мне молчать о книге и открывшемуся нам видению. Сейчас я полностью разделял её настроение, ибо рассказать – значило открыть этому старику секрет, который мог раствориться в нём и точно также мог бы вызвать бурю. Этот ходячий мешок с костями вполне мог бы отобрать у нас фолиант и запереть в клетке на потеху публике, отрезав нам путь и все надежды на то чтобы помочь нашему другу. Изначально шансов на то чтобы вызвать сострадание здесь было очень мало, единственная точка на которую стоило давить – то, что орки, возможно скоро уже будут здесь. И лучше встретить их как минимум в густом лесу, поджидая в засаде, не подвергая риску семьи ни в чём не повинных людей. Тем не менее, ситуация становилась тупиковой и в этот самый момент я почувствовал, как книга начала нагреваться, обжигая мне бок. Ещё одно свойство, которое я заметил в ней – она будто бы меняла форму, становясь меньше, когда это было нужно, я чуть заметным движением достал заметно съежившуюся книгу и увидел на обложке надпись, на сей раз без всяких рун, на всеобщем языке. Там было написано – «Говори правду. Попроси этого человека позвать церковника».
Движение не укрылось от горящих глаз старосты, которыми он проводил мою руку.
Чуть закашлявшись он прошипел –
Нужно было отобрать у вас всё, когда вы ступили на нашу землю. Если вздумаешь колдовать, сынок, я прикажу тут же посадить на кол вас обоих, а кол велю поджечь, чтобы над вашими муками было забавнее наблюдать. Наш единственный палач натрёт его маслом, которое давненько без дела лежит в общинном амбаре. А пока вы будете кричать, по вашим искренним крикам я пойму истинную цель вашего визита сюда.
- Мы видели образы в магической книге – после некоторого молчания сказал я. - В Эллсгейте остались живые люди, однако же без вашей помощи нам их не спасти. После этих слов я почувствовал боль под коленом, это Тирна яростно ударила меня, испепеляя взглядом. Однако я выдержал удар, спокойно подняв глаза и девушка чуть успокоилась. Пододвинувшись чуть ближе к ней, я услышал её шепот: - Я так понимаю, этой линии тебе посоветовал придерживаться твой учебник. Умоляю тебя, только не выдай старику все наши тайны.
Староста, который до этого сидел, плотно вжавшись в кресло, резко выпрямился. Стоит упомянуть что мы находились в его личной резиденции, единственном доме, построенном из кирпича и обожженной глины, все остальные дома в Ветсбуре были деревянными, поэтому живущие здесь люди крайне боялись огня. У старика же стоял камин, который мелодично потрескивал, стрелял искрами и освещал наши лица. Перед нашим приходом Тирна сказала мне, что власть переходит от человека к человеку в Ветсбуре путём народного голосования, каждый следующий кандидат как правило тщательно отбирается, но что касается ныне действующего, по словам Тирны руководящий пост был принят им по наследству. Глядя в глаза этому высохшему, жилистому мужчине я понимал, что в своих стремлениях он не остановится ни перед чем, даже если ему придётся убить. Особенно, если придётся.
- Девочка, ты помнишь, как мы попрощались с тобой в последний раз? – в голосе старосты звучал металл.
- Мне кажется, я был слишком мягок. Ты перехитрила меня, заодно разрушив кучу планов, которым не суждено было сбыться, а я не прощаю подобные вещи. Тогда ты решила прибегнуть к помощи алхимии, женщина, которая вызвалась тебе помочь страдала долго, очень долго, поверь моим словам. Я подобрал для неё специальную камеру, загнал туда несколько изголодавшихся до плотских утех мужчин и только на вторые сутки приказал её повесить. Как ты понимаешь, ограничивать тех ребят я ни в чём не стал. С тобой же я распрощался можно так выразиться, полюбовно…из уважения к заслугам твоего отца.
В этот момент я едва слышно хмыкнул и это тоже не укрылось от проклятого старика. Он дёрнул рукой и двое стражников с хлипкими мечами, которые наблюдали за нами из окна зашли внутрь и взяли меня под руки, лишая возможности ими пошевелить.
- В случае крайней необходимости мне не понадобится делать магических пассов – эти слова я выплюнул ему в лицо. Камин разгорелся чуть ярче, старик подошёл ко мне и в сухом клёкоте искр раздались два хлёстких удара – он прицельно бил по щекам.