- Поэтому так мало стражи в городе? – спросил я, облокотившись потяжелевшей головой на ладонь.
- Городской совет урезает жалование на содержание гарнизона. Да, приходится отправлять людей на отдых. Новых давно не набирал, - медленно проговорил Верлен, глядя куда-то за мое плечо. Взгляд его был расфокусирован, и, казалось, он сейчас далеко отсюда в своих мечтах и мыслях об упущенных возможностях. Он продолжал говорить, но шум в ушах уже не позволял мне вникнуть в суть его повествования.
Столы из прочного дерева, залитые пивом из сотен кружек, пестрели надписями, процарапанными нетвердыми руками сотен забулдыг или таких вот прохожих, вроде меня. «Хм. Может быть, эти хмельные откровения когда-нибудь и заинтересуют историков иных времен», подумал я, медленно проведя взглядом по надписям – как признаниям в любви, так и обещаний скорой смерти. Волна опьянения плавно поднялась, ласково смешав все мысли и от дощатого пола перестало веять могильным холодом, исходившим, явно, из погреба. Размышления вновь обрели мнимую цель и право на существование, а сама идея бытия — вновь не казалась высосанной из пальца.
Была у этой «медали» и оборотная сторона. Не иначе как через полчаса меня отсюда придется выносить. Скорее всего капитану, с которым у нас только завязалась дружеская беседа. Он потащит меня к выходу, по привычке чеканя шаг и сетуя про себя: “Эх Эльнакар, Эльнакар, а казался крепким…”.
«Снова эти проблемы с выпивкой», вдруг накатили на меня мрачные мысли и настроение резко ухудшилось, «А попытки завязать настолько беспорядочны и бесплодны, что их и попытками нельзя назвать. «Приятно чувство полного бездействия, не насильно навязанное, а выпитое из кружки. О чем мы с ним только что разговаривали?» - вдруг я вспомнил, что не один сижу за столом в теплом трактире и мой собеседник что-то уверенно пытается мне донести, не сильно обращая внимание на мое состояние.
- … Они пытались ограбить несколько домов местных купцов, а у меня людей не хватает на постоянные патрули всех улиц...- Верлен что-то говорил о местной шайке воришек, что не хотели честным трудом зарабатывать на жизнь, но желали жить на всем готовеньком.
Когда мои мысли вернулись к нашей почти односторонней беседе, я понял что слышу рассказ о «великом подвиге» капитана в старых шахтах, что оставили после себя рудокопы возле местных озёр:
- … И тогда я попросил местного кузнеца наладить мне щит, да отполировать его до блеска. Щит получился знатным, в него можно было смотреться, словно в гладь озера. Ты же знаешь, что василиск превращает в камень одним только взглядом своих змеиных желтых глаз? – Верлен снова разгорячился, но ответ ему был явно не нужен. Главное что я уверенно кивал в такт его вопросам, - спустившись в копи, прошу заметить, один!, чтоб мне гореть, если я лгу, я прикрылся этим щитом, а мой верный клинок был на готове.Благо что был день, и свет пробивался через оставленные рудокопами воздушные отводы в поверхности пещер…. – я слушал вполуха эту уже привычную историю про «пещеру и василиска», из которой он вышел живым и с ценными трофеями. - … и вот, когда змей собирался применить на мне свой смертельный взгляд, а я понял это по сильно расширившимся глазам, что налились бледным желтым светом, я вскинул щит в последний момент и злая магия того зверя ударила по нему самому! Ха-ха! – засмеялся капитан, радуясь такому неожиданному повороту событий в своей истории. «Спаситель жизней, хозяин ситуации» - подумал я, оценивания телосложение Верлена и пытаясь понять, действительно ли он мог победить в той битве. Забавно, как работает фантазия у людей — кто-то выдумывает оборотней, кто-то гидру. Мой новый друг Верлен мастерски описывает бой с василиском, из которого выйти живым, возможно, только не приближаясь к тому месту на несколько лиг. «Хорошо, когда есть приятный собеседник, который умеет занять сам себя. Надеюсь, он перестал обращать внимание на то, что я молчу» - ухмыльнулся я собственным мыслям. Но на моменте кончины несчастного мифического чудовища и отрубания тому головы и выкалывания глаз мой собеседник притих. Мы немного помолчали. но в моей голове уже появились философские мысли о вечном и я решил больше не сдерживать себя, чтобы поговорить на этот раз на свои темы:
- Верлен, ты когда-нибудь учился чему-нибудь? До конца, отдавая этому всего себя. Так, чтобы полностью охватить предмет, неважно, что это было. Чтобы преуспеть в нём, превзойти любого?
-Эко тебя разобрало, - задумчиво ответил Верлен, положив подбородок на подставленную кисть и внимательно глядя на меня.