— Они действительно есть, Святослав, — прозвучал в тишине грустный голос девушки.
Элоиза села в кровати, обхватив себя за плечи руками — будто ей стало холодно.
— Что это было? — шёпотом спросил Святослав.
— Огонь. Я же говорила тебе, что родилась на костре.
Славка приподнялся на локте, посмотрел Элоизе в глаза.
— То есть… то, что я вижу… это не твоё тело?
Она долго молчала, прежде чем с трудом прошептать:
— Да. Это маска.
Святослав поражённо молчал. Элоиза как-то судорожно улыбнулась, спустилась с кровати на пол и виновато сказала:
— Лучше я оденусь…
В лунном свете она казалась фарфоровой. Красивое тело, белое, словно из настоящего китайского фарфора — тонкого, хрупкого, волшебного, словно просвечивающего… И всё же он сказал:
— Не надо. Элоиза, я… Покажи мне себя. Настоящую. Пожалуйста.
В её глазах отразился ужас.
— Нет. Не проси. Это не то, что стоит демонстрировать. Забудь, хорошо?
Парень покачал головой, подошёл к Элоизе. Коснулся её дрожащих пальчиков и твёрдо проговорил:
— Мне это нужно. Нужна ты. Настоящая, Элоиза. Не модель с обложки роскошного журнала, а ты. Не бойся. Позволь мне увидеть тебя.
— Не включай свет, — попросила она и отвернулась.
…Словно с холста медленно стекала краска, обнажая то, что было скрыто под маской-шедевром. Девушка стала немного ниже, чуть шире в бёдрах и талии (Славка отметил про себя, что такая она ему больше нравится — более женственная). А потом протаял сквозь кожу спины страшный след: широкий багровый рубец с неровными, словно рваными, краями. Будто язык пламени отпечатался на теле: тянулся с правого бока вверх, через спину, на шею и левое плечо, уродуя молодую, прекрасную кожу.
— О, господи, — прошептал Славка.
Элоиза обернулась, и парень вздрогнул: рубец отвратительными лепестками расходился с плеча на грудь и лицо. Неровная тёмно-багровая полоса шла через подбородок и правую щёку, заканчиваясь под внутренним уголком глаза. Несколько бесконечных секунд Святослав и Элоиза молча смотрели друг на друга, а потом девушка медленно опустилась на пол и глухо, безутешно разрыдалась.
А Славка так и стоял возле неё, боясь даже дотронуться или сказать что-либо. И это не было брезгливостью. Парень знал, что ЭТО болело до сих пор…
Святослав рассказал ему всё. Валерка молча выслушал, допил из чашки остывший несладкий чай с лимоном и уставился куда-то Славке под ноги.
— Считаешь, что я вру или свихнулся?
Валерка пожал плечами и задумчиво произнёс:
— Не знаю. Представь себя на моём месте и…
— Значит, не веришь, — упавшим голосом подытожил Святослав.
— Погоди. Если бы я не знал тебя, то естественно, не поверил бы. Но всё дело-то именно в том, что я слишком хорошо тебя знаю… Неужели это правда?
Славка кивнул. Слабо, безнадёжно. Валерка взъерошил тёмные, коротко остриженные густые волосы и нервно усмехнулся:
— Вот чёрт!.. Была кошка, а стала красна девица… Могу себе представить твоё удивление, когда ты её впервые увидел! Красивая она? Если верить сказкам, ведьмы — или страшные старухи, или сродни феям…
Святослав вспомнил рубцы на нежной коже Элоизы, шрам, уродующий молодое миловидное лицо и ответил:
— Красивая, Валер. Самая красивая девушка в мире.
И не соврал. Потому что сам в это искренне верил. Потому что понял, что такое истинная красота.
— Валерка, понимаешь… я люблю её. И она для меня — самая-самая. Единственное моё желание — это увидеть её хотя бы ещё один раз.
— Ты меня, конечно, прости, но… А если она умерла? — прямо спросил Валерка, — На улице морозы, идти ей… ну, конечно, есть куда, только она туда не хочет возвращаться. И ЭТОТ, как его там? Ну, парень, который жаждет её смерти… Ты не думал, что он мог найти её, опередив тебя?
— ОН её не нашёл, — уверенно перебил друга Святослав, — Иначе зачем ЕМУ уговаривать меня «отпустить» Элоизу?
— Не знаю. Может, он тебе мозги конопатит, а?
— Иди ты! — злобно огрызнулся Славка, — Жива Элоиза. И я её найду.
Валерка налил себе ещё чаю и сказал:
— Не злись. Я хотел бы тебе помочь, но не знаю, чем. У тебя не осталось её фотографий? Вдруг я встречу твою Элоизу где-нибудь?
Парень мигом перестал зло хмуриться и с надеждой взглянул на друга:
— Рисунок подойдёт?
Валерка кивнул, и Святослав умчался в комнату, чтобы спустя минуту вернуться с несколькими листами бумаги, которые он протянул другу.
— Ничего не понимаю, — честно признался Валерка после долгого и внимательного изучения Славкиных работ, — По-моему, ты рисовал двух совершенно разных девушек. Они похожи разве только глазами да цветом волос. А так даже контуры лица и фигура…
— Это одна и та же девушка, — постарался убедить его Славка, — Просто… Блин, ну как же тебе это объяснить? Вот здесь она — настоящая. А это — как бы маска, ну… облик-костюм, маскировка.
— Хочешь сказать, она может быть любой? — ошарашено спросил Валерка.
— Вобщем, да.
— Тогда объясни дураку, как ты думаешь найти в огромном городе девушку, у которой обликов больше, чем денег у Билла Гейтса?
— Я найду. Смотреть надо не глазами. Я просто её почувствую.
Валерка бессильно развёл руками.
— Ну тогда извини, в таком случае я тебе помочь ничем не могу. Если только расклеить по всему городу листовки с надписью: «Элоиза, вернись в Славке!», — тут он взглянул на часы и схватился за голову: — Ё-моё! Я у тебя уже три часа сижу, а завтра экзамен! Ну, я помчался. Ты на экзамен-то придёшь?
— Приду, не волнуйся, — кивнул Святослав.
В коридоре, наматывая на шею тёплый шарф, Валерка вдруг спросил:
— Слав, ты, конечно, извини за бестактность… Ты мне сказал, что она ушла. Но не сказал почему. Что у вас случилось?
— Помнишь пятнадцатое декабря?
— Твой День рождения? Помню. По-моему, ты тогда перебрал. И Полинка — тоже…
— Я сделал то, чего не имел права делать. И всё.
— Вопросов больше нет, — торопливо сказал Валерка, — Ладно, до завтра.
— Пока, — бесцветным голосом сказал Святослав, закрывая за ним дверь.
Господи, зачем он вспомнил?! Зачем?
… — Смотри, Элоиза, какой снег за окном! Как пушистые перья. Знаешь, если бы он не был таким холодным, я мечтал бы о том, чтобы такая же метель была в этой комнате сейчас.
Она бесшумно подошла, встала рядом у окна. Славка нежно обнял девушку и потёрся щекой о её шелковистые волосы.
— Ты правда этого хочешь? — прошептала Элоиза, — Хочешь тёплого снега?
— А ты можешь это сделать? — удивлённо спросил он.
— Могу. Закрой глаза.
Святослав с готовностью зажмурился, и мгновение спустя услышал — Элоиза тихо запела. Слова на незнакомом языке словно сплетались в воздухе, образуя незримый узор необычайной красоты и гармонии. Славка будто видел песню с закрытыми глазами, чувствовал её тепло — успокаивающее, обволакивающее лёгкой дрёмой… Потом в лицо повеяло тёплым ветром, и парень уловил тонкий, нежный аромат, такой знакомый, родной…
— Это вишня, Элоиза? Цветущая вишня?
Песня смолкла. Девушка рассмеялась где-то неподалёку и весело крикнула:
— А теперь смотри!
Комнаты уже не было. Лишь бесконечная бело-розовая равнина. Сад. Вишнёвый сад. Не деревья — пышные, нежные облака, растущие на стройных стволиках-ножках. Сладкий запах нектара… Даже голова кружится от такой красоты.
— Нравится? — спросила Элоиза.
Улыбаясь, она стояла возле маленькой, стройной вишенки. Деревце, словно живое, тянулось к ней усыпанными цветами веточками. Лёгкий ветерок играл в волосах девушки, любовно украшая каждую прядку не то лепестками цветов вишни, не то… Славка подставил ладонь. Точно: снег! Тёплый, пушистый, совсем не мокрый снег.