— Она не сказала, куда пойдёт?
— Кажется, что-то… Только о том, что в город не вернётся. Или нет… Не помню.
Святослав резко встал, и ни слова не говоря, вышел на улицу.
Середина января. На многие километры вокруг — ледяная ночь. Заснеженное поле, чёрный лес вдалеке, обледенелая дорога… И тихо-тихо… Будто всё вокруг умерло.
— Элоиза — аа! Где же ты? Элоиза-аа!..
… — Слав! Он пришёл опять!
Дрожа, она подбежала к парню и прижалась к нему. Испуганный вид Элоизы здорово взволновал Святослава.
— Тише, котёнок. Кто пришёл? Куда?
— ОН, Слава…
— Погоди. Успокойся, малыш. Я выйду и поговорю с ним. И ОН больше не придёт.
Славка накинул куртку и вышел на лестничную площадку. Там действительно стоял ОН. Будто его, Славку, ждал.
— Зачем пришёл? — буркнул Святослав, — Ты не понял, что ли — Элоиза здесь дома. Со мной. Она счастлива, потому что любима и любит меня. Тебе здесь больше нечего делать.
— Вообще, я к ней пришёл, — сказал ОН спокойно, — Предупредить. По-хорошему.
— Уходи. Ты ей не нужен. Кстати, мы решили пожениться. Совсем скоро, — сказал Славка, не скрывая торжества в голосе.
ОН горько усмехнулся.
— Даже так? Мне жаль, Святослав. Ты так уверен в будущем… Завтра, кажется, у тебя День рождения?
— Да.
— Ну… Тогда это будет сюрпризом. Мне действительно жаль. Передавай привет ведьме. А я не прощаюсь.
Жаль, что Славка не принял его слова всерьёз.
Просто не захотел поверить. И Элоизе ничего не сказал…
Сдаться? Повернуть назад? Так просто — отступить. Поймать машину, доехать до дома, выспаться, наутро позвонить родителям, сказать, что приезжаешь и перестать ждать… Так просто. Сделать это — и предать дважды. Отпустить. Отдать её ТОМУ.
Это просто, парень. Стоит только повернуть назад. Ты не увидишь, как она… Как её не станет. Ты заставишь себя забыть о том, что когда-то она была. С тобой. Внуши себе, что она тебя бросила и с лёгким сердцем уехала к отцу. Ей это будет не впервой. Да и ЭТИМ ты не сделаешь ей больнее, чем уже сделал. Отпусти её. Не будешь же ты продолжать свой поиск всю жизнь. Это бессмысленно и бесполезно. В этом мире существует не только эта обледеневшая трасса. Есть миллионы дорог в никуда, а ты даже не знаешь, какую из них выбрала она. Смирись. Её уже нет. Она БЫЛА. Теперь нет, пойми.
Признать — значит, поверить. Поверить — отпустить. Разжать руки. Она хочет, чтобы ты так и сделал. Ты понимаешь, зачем она уходит так далеко? Она просто жалеет тебя. Не хочет, чтобы ты узнал, КАК это произойдёт. А это произойдёт, если ты просто признаешь то, что есть. ОН где-то рядом, идёт за ней следом, и как только ты ПОВЕРИШЬ…
Помнишь, ты смотрел фильм… Там на костре жгли ведьму. Валерка тогда сказал, что всё происходящее на экране — натурально до жути. А позавчера, когда ты ненадолго забылся сном, тебе привиделся кошмар: деревянный помост, закоптелый железный столб, у помоста — гора хвороста и поленьев. К столбу привязана ОНА. Маленькая, худая, в твоём спортивном костюме, что ей так велик… Она не плачет. Просто стоит и смотрит себе под ноги. На охапки хвороста. Там, среди мёртвых, колких прутьев, прямо у её босых ступней зеленеют молодыми листочками тоненькие берёзовые веточки… А ты стоишь перед помостом между НЕЙ и её палачом. Потрескивает в чужих руках горящий смоляной факел. Ты знаешь, что как только сделаешь шаг назад, пламя жадно взметнётся вверх по хворосту и поленьям, спеша добраться туда, где замерли в немом ужасе зелёные листики берёзы… И тогда ты проснулся, задыхаясь от сжавшего горло крика.
Ты сам возвёл её на костёр. Осталось только сделать шаг. Признать и поверить…
Сзади просигналила машина, и Славка поспешно шарахнулся на обочину. Грузовик прогрохотал мимо, парень поправил шарф, поплотнее запахнул пальто и пошёл дальше.
Холодно. Безумно холодно. Хорошо, что ветер дует в спину — помогает идти. Святослав уже давно не чувствовал пальцев рук, колени вообще не гнулись. Вперёд гнала лишь мысль об Элоизе. Успеть догнать, пока это ещё возможно… Не останавливаться — упадёшь и всё. Просто сил подняться уже не будет.
Не сомневаться ни на секунду. Не задумываться о том, что на одном из многочисленных поворотов она могла свернуть, а ты прошёл дальше вперёд и всё больше удаляешься от неё… Славка шёл, тупо глядя перед собой, и всё казалось ему, что он видит впереди на дороге Элоизины следы. А может, это было на самом деле?
Стрелки часов показывали восемь утра. Четыре с половиной часа он в дороге. Усталость берёт своё: безумно хочется есть. Ещё больше — спать. Но Святослав знает, что сон — это верная смерть сейчас. Для промёрзшего до костей парня, бредущего по пустынной автостраде, и может быть, для девушки, что идёт где-то впереди.
«Она наверняка тоже устала», — говорил сам себе Славка, — «а значит, я скоро догоню её. И никуда не отпущу. Если удастся вымолить прощение».
За спиной снова раздался звук мотора. Машина. Святослав с трудом поднял руку. Нет, не остановилась. Пролетела мимо, хлестнув парня светом фар. Всё правильно. Славка бы тоже не стал подбирать непойми кого в такое время посреди трассы. А вот Элоизу… Элоизу могли подвезти. Куда угодно, даже на край света, если бы она попросила. Она же девушка. Маленькая, беззащитная, худенькая. Хрупкая травинка на ледяном зимнем ветру.
Нет, она не села бы в машину. Она также, как Славка, продолжает идти. По крайней мере, парень в это верил. И одновременно боялся. Боялся, что так и не сможет её догнать.
Это случилось неожиданно. Закружилась голова, подкатила к горлу тошнота. Он остановился, потом сделал шаг, другой… Споткнулся.
Последнее, что запомнил Славка, было опрокинутое вверх дном ледяное звёздное небо, пляшущее под ногами…
…Да, в тот вечер он здорово набрался. Выпроводив за дверь весело орущего похабные песни Митяя, Славка, пошатываясь, направился в кухню. В углу на табурете сидела кошка и смотрела на Святослава с недоумением: «Что с тобой?».
— А-аа, Элоиз-за, приветик! Хочешь выпить за моё здоровье? Ну, чё смотришь? Мне хорошо! А ты… критикуй, критикуй! Кису-уля…
Он протянул руку, чтобы погладить её, но кошка легко перепрыгнула с табурета на подоконник, с него — на холодильник.
— У-у, недотрога! — разочарованно протянул Святослав, — Да ну тебя, на фиг!
Кошка с оскорблённым видом собралась в комочек и закрыла глаза. Выпей Святослав чуть меньше, ему бы мгновенно стало бы дико стыдно. Но не сейчас. Сейчас он просто развернулся, едва не своротив стол, и продрейфовал в комнату.
Полина, уютно устроившись с ногами на диване, рассматривала фотоальбом. Славка сел рядом с ней, прижавшись бедром к её колену.
— Красивая ты всё же, Полинка! Чертовски красивая! Почему я не сказал этого раньше, чем кто-то другой? Счастливчик этот твой… Игорёк.
Девушка отложила альбом с фотографиями в сторону. Глаза её блестели в свете торшера, будто яркие звёзды отражались в двух бездонных колодцах.
— Славик…
— М-мм? — расслабленно отозвался он.
— А знаешь… Ну его, этого Игорька! Мы с ним поссорились. Давай… давай ему отомстим, а? Слав…
От неё одуряюще пахло духами. И она была так близко… И взгляд её — зовущий, нежный — будил внутри что-то неподвластное рассудку, неуправляемое, как ураган.
Святослав молча притянул её к себе. Полина тихо рассмеялась, игриво поцеловала парня в щёку и легонько куснула за мочку уха.
— Ах, так? Кусаться, да? — нетрезво усмехнулся Славка.
В следующее мгновение Полина впилась ему в губы таким поцелуем, что у парня голова пошла кругом. Руки сами нащупали маленькие пуговицы на блузке девушки…
— Мя-ау…
Жалобно, недоумённо, вопросительно.
— Брысь! — хихикнула Полина, увлечённая стаскиванием со Святослава рубашки.