Парень почесал кошку за ухом, и она довольно заурчала. Славик вспомнил, что Элоиза-кошка так не делала. Она закрывала глаза, дёргала ушком, благодарно тыкалась прохладным носиком в ладонь, а уж потом подставляла шею (погладь здесь!) и мурлыкала: то тише, то громче…
После завтрака Святослав встал-таки с кровати. Боль в ногах за ночь стихла, но не исчезла совсем, да и колени подкашивались прямо как после тяжёлой болезни. С трудом доковыляв до окна, Славка почувствовал себя покорителем горной вершины.
— Тяжело? — с беспокойством спросила баба Аня, вытирая свежевымытую тарелку узорчатым полотенцем.
— Угу, — промычал Славка, тяжело дыша.
— Ничего, милок. Сейчас вот закончу с посудой, разотру тебя целебной мазью.
— Не надо мазь. У меня и так всё пройдёт.
— Будешь спорить со старухой? — спросила баба Аня с укоризной.
Конечно, Святослав капитулировал. Да и после мази стало гораздо лучше. Славка даже кое-как влез в валенки (ботинки на распухшие ноги налезать отказались) и выбрался на улицу.
Снег. Кругом только снег. На ветках деревьев в саду, на старом плетне, на крышах соседних домов. Даже небо казалось снежным. На колодезный журавль села синица. Стряхнула маленький снежный сугробик, весело пискнула и распушилась, став смешным таким шариком. Похожий шарик до сих пор висел на ёлке у Славки дома.
Он думал: может, Элоиза вернётся на Новый год? Нарядил ёлку, накрыл на стол, сам наготовил салатов… Загадал под бой часов по телевизору: вот сейчас, с последним ударом она позвонит в дверь… Но она не позвонила. Славка до утра сидел и ждал. Догорели все свечи, выдохлись пузырьки из шампанского, затихли за окном голоса гуляющих прохожих, потом заведённый по привычке будильник прозвонил в шесть тридцать утра… А она так и не пришла.
Синица в последний раз дёрнула хвостиком и улетела. Славка поёжился от пробравшегося под пальто холода и посмотрел на снег у крыльца.
Кошачьи следы. Маленькие, похожие на цветы на детских рисунках. Много. Очень много. Сердце сжалось: она приходила, ждала, что он выйдет… А он не услышал. Не почувствовал её. Потом стало страшно: а вдруг она приходила… попрощаться? Навсегда. Чтобы уйти совсем.
Святослав распахнул дверь, впустив в тёплое нутро дома облако морозного пара.
— Баба Аня!
— Что, Слава? Что, милок? — всполошилась старушка.
— Ухожу я. Прямо сейчас.
— Ай, не шути так! Ты нездоров. Куда ты пойдёшь?
Он вошёл в дом, встал напротив старой женщины и посмотрел ей в глаза.
— Приходила Элоиза. Она меня ждала. И ушла. Значит, я ей нужен. Надо торопиться.
— Хорошо. Иди. Только… Тут автобус проходит через час. Может, на нём поедешь?
— Куда?
— В город езжай. Я знаю, что говорю, Слава. Там её ищи.
Ну, раз так… Славка дождался автобуса, поблагодарил бабу Аню, поцеловал на прощание морщинистую, дряблую щёку, пообещал, что они с Элоизой обязательно приедут летом в гости, и через несколько минут автобус умчал парня прочь.
… - Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось? — мечтательно произнесла Элоиза, глядя с высоты колеса обозрения на верхушки деревьев заснеженного парка.
— Чего? — спросил Святослав, дыша теплом на маленькую Элоизину ручку в варежке, — Полететь?
Она отрицательно покачала головой.
— Не-ет… Летать я уже пробовала. Перевоплощалась в галку.
— Почему в галку? В смысле, почему именно в неё, а не в… ласточку, чайку?
— Галка тоже красивая. По-своему… Вобщем, ничего хорошего из этого не получилось. Я же не умею летать. Только птицы надо мной посмеялись, — улыбнулась Элоиза, — Не удивляйся. Они тоже умеют смеяться.
Славка посмотрел вниз. Эх, здорово! Всё белое и прозрачное, узорчато-кружевное. И видно так далеко… Почти полгорода. Где-то там, за восточным микрорайоном — река. Порт. Летом он становится самым оживлённым местом города. Когда Славка был маленьким, они с отцом и младшим братишкой часто ездили туда смотреть на корабли. Сейчас порт пустой. Зима, лёд…
На верхушку большой берёзы села стайка снегирей.
— Смотри, Элоиза: яблоки на берёзе! Живые, прыгают! Вкусные, наверное.
Они оба рассмеялись. Смех прозвенел в морозном воздухе и исчез, унесённый лёгким ветерком.
— Элоиза, ты так и не договорила. О чём ты мечтаешь?
Она улыбнулась ещё раз и прикрыла глаза.
— Я не знаю, поймёшь ли ты меня так, как мне бы того хотелось… Я — ведьма, Слав. Я отличаюсь от людей тем, что вижу этот мир немного иначе. Будто смотрю на него в другом измерении, дополнительном к нашим трём. Оно позволяет мне более чутко слышать, острее видеть, чувствовать. Но это ещё не всё. Я воспринимаю этот мир ЖИВЫМ. Он говорит со мной. Каждый листик, каждый камушек, птица, муравей, ручей, даже твой цветок на подоконнике… Но слышу ИХ только я. Может, кто-нибудь ещё… Не знаю. Люди… Люди не понимают. Очень-очень многого. Они не видят, что разум и жизнь — свойства не только homo sapiens. Поэтому относятся к миру… слишком несправедливо. А я… Я хотела бы чтобы все люди хоть на одну минуту увидели его моими глазами. Или хотя бы глазами маленькой чёрной кошки. И тогда… Вы бы поняли, что значит «любить»…
Вопреки ожиданиям, автобус не привёз Святослава домой. Пунктом его назначения был один из небольших областных городков.
Внимательно изучив расписание движения автобусов, Славка обнаружил, что его автобус ушёл два с половиной часа назад, а следующий будет только утром. Предстояло провести всю ночь в незнакомом городе. Святослава данная перспектива совсем не радовала. Но не умирать же теперь! И в конце-концов, во всём можно найти выгоду. Чем Славка и занялся.
Первым делом он нашёл в городке переговорный пункт, позвонил родителям и сказал, что всё в порядке:
— Да, пап. Сессию сдал. Нормально. Ага. Я сейчас у друзей гощу, но скоро приеду. Я ещё позвоню. Ладно, привет маме и Пашке. Пока.
Из переговорного пункта парень пошёл в кафе, поужинал, благо денег хватило. Готовили, правда, тут «не очень», но это мелочи. Особенно когда ты голоден. Ладно. Поели — нужно и поспать.
— Скажите, где у вас тут можно переночевать? — обратился Славка к официантке.
Та решила, что парень с ней заигрывает, заулыбалась, принялась поправлять обесцвеченные перекисью водорода локоны и строить глазки. Святослава внутри всего передёрнуло.
— Ну… Я не знаю, есть ли свободные места в гостинице… Ночь можно провести и на дискотеке. А у моих друзей пустует квартира… — проворковала официантка.
«Так, понятно», — подумал Славка, а вслух сказал:
— Благодарю. А насчёт дискотеки… У вас есть где-нибудь место, где собираются голубки? Ну, Вы, конечно, понимаете, о чём я…
Девушка смерила его бронебойным взглядом, что-то пробормотала и принялась старательно делать вид, будто ей некогда разговаривать «с всякими тут». Святослав улыбнулся уголками рта и вышел из кафе.
Так, похоже, ночевать придётся на автовокзале. В какой же он стороне? Кажется, туда. Чёрт, как же болят ноги… Содрать бы эти ботинки и залезть в ванну с горячей водой. Или в огромную деревянную бадью — как у бабы Ани… Спать хочется. Побыстрее бы добраться до автовокзала…
Полчаса спустя Славка достиг-таки заветной цели. Устало добрёл до широкой деревянной скамейки в углу, сел, прислонившись спиной к стене, и смежил веки. Не прошло и пяти минут, как Святослава сморил сон.
…Как странно — видеть мир закрытыми глазами. И ощущение необычное: будто вокруг тебя — вода. Пространство вокруг словно перетекает, всё видится расплывчатым и размытым, а звуки кажутся лениво-текучими.
Стрелки вокзальных часов заколебались и мягко перетекли на пять сорок девять. В Славкиной голове медленной ленивой рыбой проплыла мысль: через двадцать минут отправляется его автобус. Ничего, диспетчер обещал разбудить парня к тому времени. А пока Святослав спит и видит сон о том, что весь мир вокруг превратился в огромный аквариум.