И вот, наступает момент, когда остаётся один раз низринуть это оружие, после которого Гурзурай прекратит своё существование. Аздун замер, в последний раз глядя глазами мастера стихийной магии на это существо, чтобы убедиться, правильно ли он всё сделал. Когда сомнений не осталось, Орх ниспровергся на него, словно удар молнии. Элементы, которыми был окружён господин стихийных катастроф и природных катаклизмов, упали вниз, огонь погас. А чародейские камни, которые составляли его тело, просто сделались грудой. Катаклизмы, вызванные им, в один миг прекратились, так что я забрал свою силу обратно. Аздун отшагал несколько шагов назад и начал распадаться. Йимирон не стал удерживать свою силу, и все, кто раньше срослись с ним, теперь возвращались к своему прежнему облику и представали перед своим хозяевами. Когда последний саткар отлепился от владыки, сам владыка уступил место сенонцу. Обессиленный Йимир успокоился и сел на землю, чтобы немного отдохнуть. Но его окружили Олия и Сименторий. Будучи подверженными безумию, они стали расспрашивать, что это только сейчас было. Йимир готов был сквозь землю провалиться, лишь бы они умолкли. Но ничего делать не нужно было. Эти двое утомились от собственных слов и повалились наземь, так что вскоре их объял глубокий сон, который как раз таки восстановит правильное течение мыслей. Йимир, взглянув на них, тоже собирался прилечь рядом, однако я не позволил ему:
- Подожди, ты должен сделать ещё одно дело, пока не поздно.
- О чём ты, некромант? Мы победили. Какие ещё могу быть дела?
- Есть погибшие. И пока дух внутри их тел не угас, ты должен вернуть их обратно.
Ему было сложно принять решение. Однако он сделал правильный выбор. Всё тело ныло, в голове стоял такой шум, что собственных мыслей было не разобрать. Однако взор бессмертного, который был дарован мною, помогал ему видеть павших. Кто-то лежал бездыханным на поверхности, и достаточно было применения высшего окта, чтобы возродить его. Но некоторые провалились в бездну, так что пришлось использовать запасы силы земли, чтобы извлекать изувеченных сопнаров на поверхность, а после возвращать им жизнь. Сейчас Йимир был похож на некроманта. Из-за усталости его движения были минимальны, а выражение лица угрюмым. Глаза светились бледно-зелёным светом из-за того, что я подарил ему взор бессмертного. А после взмаха его руки те, кто были мертвы, оживали. Когда все сопнары были возвращены к жизни, он взглянул моим взором на последний след души и сказал:
- А вот этого бедолагу я не смогу воскресить. Его, наверное, размазало по всему оврагу.
- Ничего страшного, мой друг. Ты сделал всё, что мог, и даже больше. Иди отдыхай.
Я отнял у него взгляд нежити, и он ушёл, чтобы отдохнуть вместе с остальными. Ко мне подошла Катиара. Чуть помолчав, подбирая слова, она сказала:
- Знаю, тебе всё равно, ведь ты бессмертный, но… Мне очень жаль Кхилиамин.
- Ты вдвойне права. Её жаль. И, как бессмертный, я не чувствую ничего.
Сложно сказать, сколько времени прошло. Но по старым меркам где-то полтора-два хавора. Одни за другим пробудились талами и начали проверять друг друга, правильно ли они понят битву с Гурзураем. Но их прервали сопнары, которые, поняв, что кольер и его приближённые проснулись, пришли со словами благодарности. Ведь никто, в конце концов, не остался лежать безжизненным. Так что они преклонились перед Йимиром и сказали, что признают его своим повелителем. Однако сам Йимир не позволил им короновать себя. Он попросил их подняться, а после объяснил, что он – кольер, но никак не далод, повелитель или бог. Он готов возглавить Элунею, ведь он, и в самом деле, имеет опыт посредника, но вот именно, что посредника. Он возглавит Элунею, как кольер. Сенонцы были согласны.