Эля, Даша и Коля в Эльфсбурге
ЭЛЯ, ДАША И КОЛЯ В ЭЛЬФСБУРГЕ
(сказка)
Посвящается моим детям Элеоноре, Дарье, Николаю и Веронике.
В канун новогодних праздников многие семьи отправляются в гости к своим близким родственникам, чтобы встретить самый главный праздник вместе, в тёплом семейном кругу. Дети Эля, Даша и Коля — две сестры и младший брат — вместе со своими мамой и папой тоже отправилась в гости к бабушке и дедушке, которые жили среди густого старого леса. Каждую зиму лес с высокими соснами был засыпан снегом. В больших, мягких сугробах тонула не только нога, в некоторых можно было застрять по пояс.
Дом в котором жили бабушка Таня с дедушка Ваня был тёплым. Внутри было жарко даже в самые суровые морозы. Всё потому, что когда-то дедушка построил его из природного камня и дерева. А посреди дома стояла самая настоящая русская печь, которая дышала жаром и согревала весь дом. Каждый вечер вся семья собиралась в гостинной, где дедуля для придания особого уюта выложил ещё и камин. Разливали по чашкам ароматный чай, заваренный из листов смородины и малины, которые бабушка бережно собирала летом и засушивала. Их всегда хватало на всю зиму, до самой весны, разрезали ароматный пирог с замороженными лесными ягодами. Дед Иван садился в кресло, брал в руки чугунную кочергу, ловко ворошил ею угольки в камине, шумно прихлёбывал чай из огромной кружки и начинал рассказывать свои истории. Все слушали не перебивая. Даже папа, который большую часть дедушкиных историй слышал в детстве. Он до сих пор с большим интересом внимал отцовским рассказам.
Надо сказать, что в лесном доме совсем не было интернета. Даже сотовая связь плохо ловила. Поэтому семейство дружно складывало все свои гаджеты в мамину сумку и никто не прикасался к ним, пока гостили у бабушки с дедушкой. Папа называл это настоящим отдыхом от цивилизации, а мама новомодным словом мобильный детокс.
— Дедушка, расскажи, как ты от медведя-шатуна убегал, — попросила Даша. Ей десять лет и являлась средним ребёнком в семье и самой любознательной.
— Эк... — крякнул деда Ваня, — Так я же эту историю уже рассказывал.
— Ну и что, мне очень нравится, — не унималась Даша, — я бы её сто раз переслушала.
— Да ну, — фыркнула двенадцатилетняя Эля. Она была самой старшей сестрой и имела много друзей в интернете, поэтому всегда недовольно ворчала, когда у неё забирали телефон на то время, пока семья гостила у бабушки. — Лучше про то, как ты вытащил лапу волка из капкана. Как он тебя не съел тогда?
— И эту историю я уже рассказывал, — махнул рукой деда Ваня и смачно откусил большой кусок пирога. Крошки тут же посыпались ему на борду, грудь и даже живот, который выпячивался и заходил в комнату раньше, чем появлялся сам дедуля. Увидя массовое бегство крошек, которые так и норовили просыпаться на пол, бабушка цокнула языком и покачала головой. Дед тщательно собрал с себя всё до одной крошечки и отправил их в рот.
— А расскажи как ты зайца от лисы спас, — попросил Коля. Ему уже исполнилось семь лет и недавно пошел в первый класс.
— Эту историю я рассказал вчера, — усмехнулся дедуля.
— Ну и что! Всё-равно расскажи! — упрямо заявил Коля. Для большей убедительности он даже стукнул себя кулаком по коленке, слегка задев при этом чашку с чаем. Фарфоровая красавица покачнулась, возмущённо зазвенела на блюдце, выплеснула в него немного чайных капель и успокоилась.
— Лучше я вам расскажу, как я перед самым новым годом попал в Эльфсбург.
— Куда-куда? — хором спросили дети. — Куда ты попал?
— В Эльфсбург, — невозмутимо ответил деда Ваня.
— А где это? — спросил папа. — Эту историю ты мне не рассказывал.
— Заодно и ты послушаешь, — ответил дед и откашлялся в кулак, чтобы прочистить горло перед тем, как начать рассказывать.
Дело было на прошлой неделе. Взял я лыжи и отправился в лес, чтобы лосям соль
оставить. Любят они соль лизать зимой. Голодно им, одной корой сыт не будешь. Вот
и приходится подкармливать их. Насыпешь на пенёк горку соли, лоси позже придут и
всё слижут. Частенько в карманы орехов насыпаю. Если вижу беличье дупло, всегда
бросаю под дерево пару-тройку орешков. И белке сытно, и мне радостно. Такие они
непоседливые, зверьки эти рыжие.
Так вот, вышел я как только рассвело и в лесную чащу солнечные лучи пробрались.
Далеко уже ушёл. Вокруг снег лежит, на солнышке искрится. Красота, тишина. Даже
тетерев не поёт. Далеко уж зашёл. Вдруг, вижу малюсенький такой человечек в
зелёной шубкое пробежал и в ежевичный куст нырнул. Первый раз я такого карлика
увидел. Стало интересно, что он в моём лесу делает. Решил за ним пойти,
познакомиться. Может, помощь ему какая потребуется. В зимнем лесу опасно
все-таки. Заблудиться и замерзнуть — плёвое дело. Заглядываю в кустарник, а его уж
и след простыл. Выхожу из кустов и натыкаюсь на дерево. Большой такой многолетний
дуб. А посередине огромное дупло. Да такой ширины, что и я со своим большим
животом легко в нём уместиться смогу. Подхожу, значит, к дуплу и вижу как внутри
знакомая зелёная шубка мелькает.
— Эй, — кричу, — человек! Тебе может, помощь нужна?
А в ответ тишина. Ни звука. Ну, думаю, застрял мой коротышка. Вызволять придётся.
И чего его в дупло это понесло? Неужто ему оправиться так невтерпёж было, что он
решил в дупле дерева нагадить, да так там и застрять?!
Услышав это от деда Вани, Эля, Коля и Даша хихикнули и перегдянулись между
собой.
— И ты его вытащил оттуда, дедушка? — не удержался, спросил Коля.
— Ты слушай, — прихлёбывая полуостывший чай сказал дедушка, — всему своё
время.
Наклонился я ниже к дуплу. А там темно, не видно ничего. "Эй" — кричу. Тишина в
ответ. Решил лезть сам туда. Вызволять бедолагу. Засовываю одну ногу и нащупываю
ступеньку. Тоненькую, как жердь. Ладно. Просовываю вторую и нащупываю
следующую ступень. Как оказалось, там лестница. Решаю спуститься. Не оставлять же
там коротышку.
Спускался я долго. Почти вечность. Запарился весь. Так долго длились эти ступеньки.
В какой-то момент, увидел свет внизу. Такой яркий, как солнечный день. Да это и был
он. Я убедился в этом, когда спустился. Лестница оказалась из палок. Длинные гибкие
палки деревьев, сколоченные вместе. Я ещё удивился, как она выдержала меня.
Такая хлипкая, а я такой тяжёлый.
Осмотрелся вокруг, а это тот же самый лес, только внизу, под землёй. И деревья как у
нас, и снег, и даже солнца. И кусты ежевичные такие же. В них я и обнаружил того
коротышку в зелёной шубе, которого спасать вознамерился.
— Эй, — кричу ему, — мил человек, ты чего сюда забрался.
— Надо и забрался, — отвечает сухоньким голосом. — А ты чего припёрся сюда?
— А я, говорю, думал ты в беду попал. Вот и полез тебя выручать. А ты, значит, в
помощи не нуждаешься?
— Не нуждаюсь. Лезь теперь обратно,— отвечает коротышка, а сам бочком, бочком из
кустов выходит и за стволом дерева прячется. Только один глаз оставил, как филин за
мной подглядывает.
— Так ты живёшь здесь, что-ли? — кричу ему.
— Живу. А тебе какое дело?
— Да так, просто. А ты кто ж будешь-то? Я тебя раньше в нашем лесу не видел.
— И хорошо, что не видел. Не видел бы и дальше, — буркнул карлик и совсем спрятался за деревом.
— А где это я нахожусь, не подскажешь? Что это за подземный лес такой? — спрашиваю я, а сам по сторонам озираюсь. Уж больно чудно видеть под землёй солнце, снег и деревья.
— Эльфсбург это, — отвечает человечек в зелёной шубе и выходит из-за укрытия. — Шёл бы ты отсюда.
— Эльфсбург, говоришь? Так ты не один здесь? И кто же тут живёт? — Вот это да, думаю я, целый подземный город.
— Кто, кто... — карлик недовольно скривит морду и от этого становится ещё более уродливым. Длинный нос, похожий на дряблую картофелину сморщился и вжался в толстые щёки. — Эльфы здесь живут. Уходи уже!
— Да ты не шибко гостеприимный, — говорю, — и видимо, из сумасшедшего дома сбежал, раз про эльфов каких-то говоришь.
— Сам ты сумасшедший. Ты ещё поди, людишкам своим про нас расскажи. Все тут же решат, что ты чёкнутый и отправят тебя в дом дураков! — коротышка явно обиделся на меня.
— Так ты эльф. Самый настоящий? И много вас тут? — Я уже решаю, что когда лез в дупло, крепко ударился головой и сейчас лежу без сознания и это в голове сейчас происходит весь этот бред.
— Сколько надо, столько и есть. Тебе-то что? Надоел ты мне уже. Мне домой пора. — Говорит коротышка, разворачивается и уходит.