Глава шестая
Детский праздник в воздухе
1
Обыватель, отправляющийся в полет, не доверяя никакому двойному дну, прячет «самое дорогое» на теле или внутри тела. Хорошо, если это свернутые в тоненькую трубочку пятисотдолларовые купюры, помещенные в задний проход отпускника, такие хитрости раскрываются в специальном помещении за секунду при помощи элементарного пинцета. А если это золотой, старинный стилет, острый, как бритва? А если это произведение искусства, например, маленький этюд Саврасова, холст, масло, 50х70 сантиметров («Грачи прилетели», вариант) — полотно, также стянутое в трубочку и засунутое туда же? А если это твердые драгоценные камни, например алмазы, или целлофановые герметичные упаковочки с героином, проглоченные прытким пассажиром за завтраком вместе с цыпленком табака и запитые кофе, сделанным для крепости на хорошем рисовом отваре?
Был известен случай, когда один инженер из Мариуполя, на семь дней вылетающий в командировку от своего родного приборостроительного завода в Париж, заглотил несколько слитков технической платины общим весом четыреста двадцать граммов. Платина была похищена, понятно, на том же родном заводе. В Париж инженер не улетел. С острой болью в желудке он был доставлен в больницу. Дело дошло до полостной операции. Но даже когда следователь показал злополучному инженеру извлеченный слиток, тот отказался признаться. Официально заявил, что впервые в жизни этот слиток видит и что вполне допускает, что эта техническая платина была подброшена ему врачами во время операции, но возможен и другой вариант: платину он проглотил накануне в результате сильного алкогольного стресса, сделал это из хулиганских, вероятно, соображений, а никак не с целью вывоза, и после проглачивания моментально забыл. Только голова сильно болела и в животе что-то покалывало!
Но все эти тонкости касались, увы, только частных лиц. Давно уже не секрет, что сквозь руки московских таможенников, изымающих даже серебряную блоху, не внесенную в декларацию, из прически кинозвезды, прекрасно проходят крупногабаритные грузы. Постоянный транзит бриллиантов, платины и наркотиков, а случается, и радиоактивных элементов обнаруживается лишь в пункте прибытия, на таможне США, Германии или Франции.
Организованный под эгидой ЮНЕСКО спецрейс Москва — Нью-Йорк для обездоленных детей и инвалидов вообще не осматривали.
За сутки до вылета Марина Владиславовна связалась с таможней. После разговора с генералом у нее были развязаны руки и она действовала официально. Выйдя на дежурного офицера, она сообщила, что на борту рейса 667 будет переправлена большая партия героина. Она сказала, что делом занимается ФСК совместно с Интерполом и вмешательство московской таможни нежелательно. Предположительно груз должен быть задержан в Нью-Йорке.
— Мы хотели бы разместить на борту своего человека, — в заключение сказала она. — Это будет женщина.
После чего Марина продиктовала в трубку собственные данные.
Версия о совместной операции не была блефом. Петр Петрович связался с ней накануне. Они встретились в городе. Марина подробно изложила ситуацию. И Петр Петрович обещал по своим каналам связаться с нью-йоркским отделением Интерпола и обеспечить встречу. В конце разговора он сообщил, что, вероятнее всего, и сам будет там, потому что вылетает другим рейсом через два часа.
2
Марина приехала в Шереметьево за три часа до посадки на «боинг». После покушения на нее и гибели Зины она твердо решила навсегда исчезнуть из страны. Каждый ее шаг здесь, в России, будет под контролем, и малейшая ошибка приведет к новому покушению. Операция с Интерполом стала прикрытием бегства.
Список пассажиров рейса 667 был составлен задолго до вылета. По условиям благотворительной акции, арендовавшая «боинг» фирма ни при каких условиях не должна была дополнять его. Единственный способ, которым Марина могла попасть на борт, — лететь под видом одной из стюардесс.
В комнатах персонала аэропорта Марина переоделась в синюю форму стюардессы. Строгая дама, выдавшая ей форму и документы, кратко изложила ряд обязанностей стюардессы на борту международного авиалайнера.
Дул сильный ветер, но снега больше не было. Небо было чистым. Марина прошла через стеклянные двери и оказалась на поле. Она не стала дожидаться автобуса, а добралась до взлетной полосы на транспортной тележке. Она поднялась на борт «боинга» за двадцать минут до посадки. Прошла через салон, распахнула дверь маленькой кухни.