– Для кого?
– Для всех нас, – Кузнецов впервые выглядел искренне обеспокоенным. – Доктор Соколова, я не знаю, что именно вы видите в своих снах. Но я знаю, что данные указывают на нечто беспрецедентное. На коммуникацию, которая преодолевает не только пространственные, но и временные барьеры. Если эта коммуникация содержит предупреждения, информацию о потенциальных угрозах… мы должны знать.
Елена долго смотрела на него, пытаясь определить его истинные мотивы.
– Я буду откровенна, директор Кузнецов. Да, я вижу образы, которые можно интерпретировать как предупреждения. Но они фрагментарны, символичны, трудны для интерпретации. Я еще не понимаю их полного значения.
– Но вы работаете над этим?
– Да.
– И когда вы поймете, вы поделитесь этой информацией?
Елена взвесила свои слова.
– Я поделюсь тем, что считаю необходимым и безопасным. Для моего ребенка, для меня, для… всех.
Кузнецов кивнул, как будто ожидал такого ответа.
– Справедливо, – он встал. – Спасибо за откровенность, доктор Соколова. Я надеюсь на дальнейшее сотрудничество.
Когда он ушел, Елена долго сидела неподвижно, анализируя этот странный разговор. Кузнецов знал больше, чем показывал. И его интерес к темпоральным аномалиям, к возможности предвидения был слишком конкретным, слишком фокусированным. Как будто он искал подтверждения чему-то, что уже знал или подозревал.
Что именно видел Кузнецов в этой технологии? И насколько далеко он был готов зайти, чтобы получить контроль над ней?
Елена вернулась к своему терминалу, продолжая анализ данных мониторинга. Но теперь она искала не только паттерны квантовой коммуникации, но и возможные скрытые протоколы, дополнительные каналы передачи информации, которые могли быть внедрены в систему без её ведома.
Ночь прошла без ярких снов или видений, но утром Елена проснулась с ощущением ясности, которого не испытывала раньше. Как будто фрагменты головоломки наконец начали складываться в единую картину.
Она активировала свой терминал и начала писать – не просто заметки, а полноценную теоретическую модель того, что происходило. Квантовая запутанность между нейронными сетями, нелинейное восприятие времени, возможность информационного обмена через темпоральные барьеры – всё это складывалось в когерентную теорию, которая выходила далеко за рамки её первоначальной работы по квантовым состояниям сознания.
Когда пришла доктор Петрова для утреннего обследования, она нашла Елену полностью погруженную в работу.
– Вы выглядите… вдохновленной, – заметила она.
– Я начинаю понимать, – ответила Елена, не отрываясь от экрана. – Всё становится ясным.
Петрова подготовила оборудование для УЗИ.
– Что именно вы понимаете?
– Природу коммуникации между моим сознанием и сознанием плода. Механизм передачи информации через квантовую запутанность. И… возможные последствия этого процесса.
Она наконец оторвалась от работы и посмотрела на Петрову.
– Я думаю, что мой ребенок действительно воспринимает вероятностные линии будущего. Не как пророчества или видения, а как квантовые состояния, которые существуют одновременно, с разной степенью вероятности. И он пытается предупредить меня о чем-то… о каком-то событии, которое имеет высокую вероятность в ближайшем будущем.
– О каком событии?
– Я не уверена. Образы фрагментарны, символичны. Но они связаны с институтом, с экспериментом, с… каким-то квантовым разрывом.
Петрова активировала УЗИ-аппарат.
– Возможно, ваш ребенок воспринимает опасность для самого себя? Для своего развития?
– Возможно, – согласилась Елена. – Но мне кажется, что речь идет о чем-то большем. О последствиях, которые выходят за рамки личного.
Она легла на кушетку, и Петрова начала обследование. На экране появилось изображение плода, который теперь выглядел как полностью сформированный ребенок, соответствующий концу второго триместра обычной беременности.
– Развитие продолжается с ускоренной скоростью, – отметила Петрова. – Но все параметры в норме. Никаких признаков патологии.
Она переключила режим на нейронное сканирование.
– А вот это интересно… Видите эти структуры в префронтальной коре? Они показывают активность, которая обычно не наблюдается до третьего триместра, иногда даже до рождения.
Елена изучила изображение.
– Области, связанные с высшими когнитивными функциями, абстрактным мышлением, самосознанием.
– Именно. Как будто мозг развивается не только быстрее, но и по нестандартной траектории. Формируя связи и структуры, которые обычно появляются гораздо позже, – Петрова сделала паузу. – Или которые вообще не появляются в обычном развитии.