– Вы думаете, могут быть… побочные эффекты?
– Я думаю, что возможны эффекты, которые они не предвидели. Или которые предвидели, но не сказали тебе о них.
Вернувшись домой, Елена приняла решение. Она позвонила Михаилу.
– Я согласна, – сказала она без предисловий. – Но у меня есть условия.
– Какие? – в его голосе звучало едва сдерживаемое возбуждение.
– Во-первых, я хочу полный доступ ко всем данным эксперимента, включая предыдущие испытания.
– Это можно организовать.
– Во-вторых, я хочу, чтобы доктор Петрова была моим куратором.
Пауза.
– Это… необычная просьба. Но думаю, возможно.
– И в-третьих, я сохраняю право выйти из эксперимента в любой момент, если посчитаю, что риски превышают потенциальные выгоды.
– Елена, ты должна понимать, что как только протокол инициирован, его прерывание может быть рискованным…
– Это мое условие, Михаил. Либо так, либо я отказываюсь.
Долгая пауза.
– Хорошо. Я согласую с Лариным и Кузнецовым. Но я почти уверен, что они примут твои условия. Ты слишком ценна для проекта.
– Вот именно это меня и беспокоит, – тихо сказала Елена.
– Что?
– Ничего. Когда мне приехать?
– Чем скорее, тем лучше. Мы ждем тебя.
Институт казался другим в вечернем освещении – более стерильным, более клиническим. Елена прошла через процедуру идентификации и была проведена в медицинское крыло, где её уже ждали Ларин, Михаил и доктор Петрова.
– Доктор Соколова, – Ларин пожал ей руку. – Мы рады вашему решению. Ваше участие неоценимо для проекта.
– Не сомневаюсь, – сухо ответила Елена. – Я изложила свои условия Михаилу.
– Да, он передал их. Мы согласны. Доктор Петрова будет вашим личным куратором, вы получите доступ ко всем данным, и, конечно, сохраняете право на выход из эксперимента, хотя мы надеемся, что такой необходимости не возникнет.
Елена повернулась к Петровой, которая встретила её взгляд с профессиональной сдержанностью, но в глазах читалось понимание.
– Мы подготовили все необходимое, – сказала Петрова. – Если вы готовы, мы можем начать с предварительного обследования.
Следующие два часа Елена провела в серии медицинских процедур – анализы крови, УЗИ, МРТ, детальное неврологическое обследование. Всё проводилось с предельной тщательностью и с использованием оборудования, которое явно превосходило стандартные клинические аналоги.
– Всё выглядит идеально, – сказала Петрова, изучая результаты. – Эмбрион имплантирован успешно, ваши показатели в норме. Мы можем приступать к основному протоколу.
Елена лежала на специальном медицинском столе, окруженная сложной аппаратурой. Над ней висел массивный прибор, напоминающий гибрид МРТ-сканера и квантового компьютера.
– Это квантовый модулятор, – объяснил Ларин, заметив её взгляд. – Он генерирует поле, которое будет взаимодействовать с наночастицами катализатора.
– Как именно вводится катализатор? – спросила Елена.
– Инъекция в кровоток, – ответила Петрова. – Наночастицы запрограммированы находить и прикрепляться к эмбриональным клеткам. Процесс занимает около часа, после чего мы активируем квантовое поле.
Елена глубоко вдохнула.
– Хорошо. Я готова.
Петрова подготовила инъекцию – прозрачная жидкость в специальном шприце с защитой от электромагнитных воздействий.
– Вы почувствуете легкое жжение, это нормально, – предупредила она, вводя иглу в вену Елены.
Елена ощутила не просто жжение, а странное покалывание, которое быстро распространилось по всему телу. Затем возникло необычное ощущение – как будто внутри неё открылось пространство, которого раньше не было.
– Всё в порядке? – спросила Петрова, наблюдая за её реакцией.
– Да, просто… необычные ощущения.
– Это нормально. Ваш организм реагирует на квантовые свойства наночастиц. Теперь нам нужно подождать, пока они достигнут цели.
Время тянулось медленно. Елена лежала неподвижно, наблюдая за показаниями мониторов и прислушиваясь к своим ощущениям. Через час Ларин объявил:
– Концентрация наночастиц в целевой зоне достигла оптимального уровня. Мы готовы активировать поле.
Он подошел к главной консоли и начал вводить параметры. Прибор над Еленой тихо загудел, излучая едва заметное голубоватое свечение.
– Вы можете ощутить легкое головокружение или измененное восприятие времени, – предупредил Ларин. – Это нормальная реакция на квантовое поле.
Елена закрыла глаза. Сначала она не чувствовала ничего необычного, но затем возникло странное ощущение – как будто внутри неё что-то смещалось, меняло свою природу. Не физически, а на каком-то более фундаментальном уровне. Время вокруг словно замедлилось, каждый удар сердца растягивался в вечность, каждый вдох становился отдельной вселенной ощущений.