У мадис не существовало жестких родственных границ. Особенности их генетики были таковы, что у них отсутствовало табу на кровосмешение. Сейчас они лежали, тесно прижавшись друг к другу, чтобы сохранить тепло. Их рогатые животные лежали вокруг их, чтобы защитить своих хозяев от обжигающего холода. Только часовой находился снаружи их круга, но и он сейчас спал, положив голову на ляжку одного из арангов. У мадис не существовало оружия. Единственным способом защиты у них было бегство.
Они надеялись на туман, который укроет их от врагов. Но зоркие глаза фагоров обнаружили их. Отряд Иохл-Гхар Вирджика отстал от главных сил из-за непогоды и трудных условий похода. Воины изголодались и устали. А перед ними сейчас была еда.
И вот теперь они подняли копья и дубинки. Храп и стоны спящих мадис заглушали хруст камней под их ногами. Ещё несколько шагов. Часовой проснулся и привстал, полный ужаса. Из густого тумана одна за другой, как призраки, появлялись грозные рогатые фигуры. Он вскрикнул. Его товарищи зашевелились -- слишком поздно. С дикими криками фагоры накинулись на них, нанося удары без пощады.
В пару минут всё было кончено. И сами мадис и их животные легли мертвыми. Все они стали пищей для воинов молодого кзанна. Иохл-Гхар Вирджик приблизился, отдавая приказы, как распределить добычу.
Сквозь туман Баталикс -- тусклый красный шар -- смотрел на пустынный каменистый каньон.
Это был год 361-й после Малого Апофеоза Великого Года, 5 664 000-й со времени Катастрофы. Поход фагоров длился уже восемь лет. Ещё пять лет -- и легионы прибудут к городу сынов Фреира, куда они так стремились. А пока только наблюдатели Авернуса смогли обнаружить связь между грядущей судьбой Олдорандо и той кровавой драмой, что разыгралась в горном каньоне.
<p>
* * *</p>
Годы правления Аоза Руна в Олдорандо проходили так же, как проходили и при других правителях. Только погода улучшалась -- но она, как и другие важные вещи, не подчинялась постановлениям лордов.
Градиент температуры в стратосфере изменился, тропосфера прогрелась, температура на поверхности земли тоже начала подниматься. На Геликонию пришло первое настоящее лето. Проливные дожди шли целыми неделями. В тропических зонах снег исчез совсем. Ледники таяли даже высоко в горах. Земля покрылась зеленью. Появились птицы и животные, каких никто раньше не видел. Жизнь трансформировала сама себя. Ничто не оставалось таким, как прежде.
Для старых людей эти перемены были нежелательны. Они с тоской вспоминали снега, покрывающие землю в пору их юности. Люди среднего возраста радовались переменам, но и они качали головами и говорили, что всё слишком хорошо, чтобы продлиться долго. Молодежь же не знала ничего другого. Жизнь кипела в них, как и вокруг. Теперь у людей всегда было много разной еды, они стали производить на свет много детей, которые умирали гораздо реже.
Что касается светил, то Баталикс восходил на небо, как и раньше. Но с каждым годом, с каждым днем Фреир становился всё ярче, всё горячее.
И одновременно с драмой климата разворачивалась драма человеческих судеб, в которой играл свою роль каждый человек. И одни играли с радостью и удовлетворением, другие с горечью и разочарованием. Но каждый считал свою роль главной, каждый считал себя центром событий в настоящий момент. Так было на всей планете Геликония, где небольшие группы мужчин и женщин боролись за своё существование.
А земная станция наблюдения фиксировала всё.
ГЛАВА 7. ФАГОРЫ
ПРЕДПОЧИТАЮТ ХОЛОД
-- Лорд он, или нет, но он придет ко мне, -- гордо сказала Шэй Тал Бри, когда они не могли уснуть светлой ночью.
Но лорд Эмбруддока имел свою гордость и не приходил. Его правление было не лучше предыдущих. У него были плохие отношения с Советом по одной причине, и со своими лейтенантами по другой.
Совет и лорд сходились по некоторым вопросам только для того, чтобы сохранить мирную жизнь в городе, -- но в одном вопросе они были единодушны: вопросе об академии. Она должна быть уничтожена в зародыше. Так как женщины работали сообща, запрещать им собираться вместе и беседовать было бессмысленно. Но отношение к обучению было враждебным и со стороны лорда и со стороны Совета.
Шэй Тал и Бри встретились с Даткой и Лэйнталом Эйном, чтобы обсудить эту важную для неё тему.
-- Ты же понимаешь, что мы хотим сделать, -- сказала Шэй Тал. -- Вы должны убедить этого упрямца изменить своё решение. Вы же ближе к нему, чем я!
Но результатом этой встречи было лишь то, что Датка положил глаз на тоненькую Бри, а Шэй Тал стала ещё более величественной и надменной.
<p>
* * *</p>
Вернувшись из очередной одиночной экспедиции, Лэйнтал Эйн вызвал Шэй Тал. Весь испачканный грязью, он устало сидел на корточках возле Женской Башни, пока Шэй Тал не появилась. С ней было два её раба, которые несли корзины с хлебом. Между рабами смирно шла Бри. Она сопровождала рабов, которые разносили готовый хлеб по башням Олдорандо. Шэй Тал взяла один хлеб и с улыбкой дала его Лэйнталу. Тряхнув головой, она отбросила назад свои густые волосы.
Лэйнтал Эйн поднялся, благодарно улыбнулся и стал есть, одновременно топая ногами, чтобы согреть их.
Нынешняя осень по характеру походила на нового лорда. Хотя климат в целом начал теплеть, этот процесс протекал в ужасных конвульсиях. Сейчас вдруг ударили морозы и даже на ресницах Шэй Тал появился иней. Вокруг стояла белая замерзшая тишина. Река ещё несла свои темные воды, но её берега уже были скованы ледяным припаем.
-- Как дела, мой юный лейтенант? -- спросила Шэй Тал. -- Я тебя так редко теперь вижу. Мужчины говорят, что эта охота была трудной. Пришлось ходить очень далеко.