Сардар наконец выпустил ее волосы из своих рук.
— Раздевайся, — охрипшим голосом произнес он.
Он, предоставив женщину самой себе, ушел кровати поистине королевских размеров, присутствие которой в апартаментах Валерия доселе не замечала. По дороге мужчина снял себя черную сорочку и обнажил свою широкую накаченную грудь, оставшись в одних черных брюках. Когда он обернулся к пленнице, желая проверить, сняла ли та одеяние, как он ей велел, то увидел, что она сжимает в руке нож.
— Разве я разрешал тебе трогать нож? — приподнял мужчина бровь.
Валерия, сотрясаясь от бушующего в крови адреналина, закричала в ответ:
— Не смей ко мне приближаться!
Её яростное восклицание только развеселило сардара:
— Хочешь показать свой характер? Хорошо, попробуй.
Он стал подходить к ней, продолжая ухмыляться, будто нож в руке зеленоглазой женщины был не опаснее зубочистки. Когда мужчина оказался в непосредственной близости, Валерия отчаянным движением взмахнула рукой, пытаясь задеть его лезвием ножа. Тот играючи поймал её запястье и так же играючи вырвал нож из ее пальцев. Схватив женщину за горло, он рывком прижал женщину к себе, нависая над ней как вставший на дыбы медведь гризли.
— За свой проступок завтра ты будешь наказана, — сообщил он все так же спокойно.
Валерия обмякла в его руках, парализованная мыслью: «Завтра он убьет меня и Артура! Господи, что же я наделала?!»
Она и сама не могла себе объяснить, почему решилась схватиться за нож — это был какой-то безумный импульс, подтолкнувший её к сопротивлению. Однако этот импульс угас так же моментально, как и вспыхнул. Безысходность и чувство вины перед супругом накрыли её с головой, подобно душной пелене, лишая её воли к действию и превращая её в безвольную куклу в руках насильника.
Сардар сам расстегнул на ней платье, нетерпеливо сдернул его и толкнул Валерию на кровать. Она упала на перину неуклюже, как мешок с картошкой. Он, возвышаясь над ней, принялся расстегивать брюки, делая это нарочито неторопливо, давая её возможность понаблюдать за его действиями. Когда он полностью обнажился, Валерия смогла воочию убедиться в том, насколько сильно тот возбужден — его огромный член, окруженный порослью жестких темных волос, набух до предела.
Он быстро сорвал с нее трусики и лифчик, но лишь мельком скользнул взглядом по ее груди и лобку — будто не считал их самой сексуальной частью женского тела — а затем сжал голову женщины ладонями и принялся покрывать её лицо поцелуями. Он целовал её лоб, щеки, подбородок, глаза, губы — но в поцелуях не было нежности, в них сквозила лишь дикая первобытная страсть. Его движения были лихорадочными, дыхание стало рваным и учащенным. Когда же он зарылся лицом в рыжие волосы Валерии, то громко застонал, словно получил зашкаливающую дозу пьянящего наслаждения.
Сквозь плотную толщу тошнотворной апатии, сковавшей разум Валерии, вдруг пробилось какое-то чувство… А может не чувство, а скорее ощущение?.. Она тоже вдыхала запах тела сардара — от него исходил терпкий мужской аромат, смешанный с легким запахом табака — и этот запах против воли будоражил её. Где-то в глубине её тела начали тлеть угольки желания, голова начала кружиться, кровь быстрее побежала по венам… Кажется, она опьянела от его запаха! Но разве такое возможно?..
Он рывком укладывает Валерию на спину и разводит её ноги в стороны. Его не интересуют предварительные ласки — он склоняется над ней, прижимаясь горячей головкой члена к её влагалищу и через секунду резким толчком проникает в нее. Он входит сразу на всю длину, максимально раздвигая членом неподготовленную к проникновению плоть, вызывая тем самым у зеленоглазой женщины спазм боли. Валерия болезненно вскрикивает и неосознанно пытается, упершись ладонями ему в грудь, оттолкнуть от себя мужчину — но это все равно, что пытаться сдвинуть огромную каменную глыбу.
Он грубо вдавливает её своим телом в перину, не прекращая движения ни на секунду. Его член такой большой и причиняет ей такую боль, что кажется, что внутри нее движется не орган из плоти и крови, а раскаленный металлический стержень толщиной даже не с запястье, а с лодыжку Валерии! Она чувствует каждый его сантиметр внутри себя и боится, что следующий мощный толчок просто разорвет её.
Зеленоглазая женщина не может больше сдерживать рвущиеся из груди жалобные возгласы, а из глаз, против воли, одна за другой начинают катиться слезы. Сардар, запустив руку в ее волосы, притягивает ее голову к себе и в который раз зарывается в рыжую шевелюру носом. И снова — протяжный стон наслаждения — вслед за которым толчки его члена внутри Валерии учащаются и становятся сильнее. Мужчина терзает её своим членом так грубо, как будто под ним лежит бесчувственный кусок мяса. С увеличением его напора Валерия стала вскрикивать все тише и тише, погружаясь в спасительное полуобморочное состояние.
С утробным рычанием мужчина кончил, Валерия ощутила как брызнула горячая струя его спермы внутри нее. Отстраненно, как в бреду, она подумала, что никогда не чувствовала ничего похожего с Артуром — тот кончал тихо, не взрываясь внутри нее вот так. Но Артур и не причинял ей никогда боли, он всегда заботился о её комфорте во время секса! До сегодняшнего вечера Валерия и не подозревала, насколько болезненным и отталкивающим может быть секс…
Мужчина оторвался от нее и, перевалившись на спину, замер, восстанавливая дыхание.
Валерия лежала, боясь шелохнуться и тем самым напомнить сардару о своем присутствии. Между ног все было ужасно липким и пульсировало от боли, низ живота тянуло, как при месячных — наверное, во время секса он повредил ей шейку матки. Никогда еще она не чувствовала себя настолько униженной, настолько втоптанной в грязь, настолько беспомощной! Хотелось зайтись в плаче, выплакать вместе со слезами свои страхи и горести… Но Валерия, закусив губу, упорно заталкивала бушующие эмоции поглубже, напоминая себе: сардар не любит женских слез.
«Что он решит на счет меня и Артура? Неужели убьет? Или же, все-таки, я ему понравилась и он не станет наказывать меня?» — метались мысли в голове зеленоглазой женщины.
Мужчина сел на постели и опустил ноги на пол. Несколькими резкими движениями он размял шею, можно было даже услышать, как хрустнули у него суставы. Только сейчас Валерия обратила внимание на его стрижку: она была идентична прическам вооружённых стражников в фойе — выбритые виски и затылок, и хвост черных волос, закрепленный в пучок каким-то металлическим кольцом. Почему сардар носит одинаковую с подчиненными ему охранниками прическу?.. Потом Валерия скользнула взглядом по его обнаженной спине — та сплошь была покрыта большими и маленькими шрамами. Откуда такое количество рубцов? Он как будто войну прошел…
Вдруг она вспомнила, что прочитала о республике перед поездкой в Эмеслам: «Шесть лет в республике продолжалась гражданская война, унесшая колоссальное количество жизней как среди военных, так и среди мирных жителей. Спустя два года после установления мира в Эмесламе отдельные регионы республики продолжают оставаться небезопасными для туристов из-за вооруженных бандформирований и активности моджахедов на границе с Афганистаном».
Сардар встал и ушел к столу, где чем-то наполнил себе кубок из серебряного кувшина. Глядя, как он поглощает напиток, Валерия сама почувствовала жажду. Ей хотелось сделать хотя бы маленький глоток воды! Однако, памятуя наказ Гюльнары-гашан о том, что нельзя заговаривать сардаром, если он не дал разрешения говорить, зеленоглазая женщина держала рот на замке.