Дѣйствительно, какъ ты говоришь, мы должны находиться подъ вліяніемъ внѣшнихъ предметовъ. Отчего происходитъ, что мнѣ нравится прогулка по извѣстной тропинкѣ, каждый разъ, когда я получаю твои письма. Отчего, когда я особенно скучна, мнѣ хочется непремѣнно сидѣть подъ тѣнью извѣстнаго дерева? Какъ объяснить связь, существующую для меня между такимъ-то утесомъ и мгновеннымъ нравственнымъ упадкомъ духа? Кажется, только море даетъ отвѣтъ на всякое состояніе души.
30 Октября 185…
Эмиль еще не говоритъ, но мы понимаемъ другъ друга. Дѣти прежде, нежели начнутъ произносить слова, выражаютъ радость, удивленіе, страхъ и боль криками и естественными восклицаніями, смыслъ которыхъ матери рѣдко не понимаютъ. Это не слова, но во всякомъ случаѣ языкъ. Слова развѣ яснѣе выразили бы впечатлѣнія моего сына? Сомнѣваюсь. Притомъ, другой родъ выраженія былъ ли бы такъ свойственъ ему? Когда онъ хочетъ разсказать про собаку, онъ старается подражать ея лаю. Если въ то время какъ Жоржія носитъ его гулять было вѣтрено, онъ разсказываетъ мнѣ объ этомъ, дуя особеннымъ образомъ. Встрѣтилъ ли онъ на дорогѣ стадо овецъ или коровъ, онъ передаетъ мнѣ это звуками, которые я понимаю. Несмотря на наслажденіе, доставляемое мнѣ этимъ я начинаю безпокоиться. Не слишкомъ ли многое я предоставляю его природѣ? Не буду ли я современемъ причиной какой нибудь его нравственной болѣзни? Г-жа Уарингтонъ, съ которой я совѣтовалась объ этомъ, и которая, въ качествѣ жены доктора, сама сдѣлалась отчасти докторомъ, старается успокоить меня, увѣряя что это часто случается съ дѣтьми воспитанными въ деревнѣ.
Не таково ли происхожденіе человѣческихъ языковъ? Тебѣ, можетъ быть, покажется смѣшною моя мысль; но развѣ шумъ лѣсовъ, голоса животныхъ и различные звуки природы не могли способствовать, первоначальному происхожденію слова человѣка въ его дикомъ состояніи.
10 ноября 185…
Не знаю, любезный Эразмъ, скоро ли я доставлю тебѣ эти письма. Мѣсяцы идутъ за мѣсяцами, а я все еще жду случая. Конечно, все то что я пишу, не можетъ обезпокоить правительство. Эмиль не заговорщикъ, а я люблю всего больше писать тебѣ объ немъ. Тѣмъ не менѣе я думаю, что никому нѣтъ дѣла до нашихъ чувствъ и надеждъ, и мнѣ пріятнѣе сжечь мои письма, нежели позволить читать ихъ другимъ.
Эмиль сегодня очень разгнѣвался. Почему? Мы сами, считающіе себя людьми разумными, не знаемъ часто причини нашего неудовольствія. Облако затемнило небо, платье жнетъ, гдѣ нибудь муха жужжить подъ ухомъ — этого достаточно для того, чтобъ мы были не въ духѣ. Какъ бы то ни было, Жоржія, увидя что Эмиль злится, подставила ему зеркало. Это произвело удивительное дѣйствіе, Онъ успокоился, какъ будто бы устыдясь или испугавшись своего лица.
Я держу данное тебѣ обѣщаніе: читаю, учусь, работаю, чтобъ быть современемъ способной учить Эмиля. Ты не узналъ бы меня. Я сдѣлалась такой серьозной.
Ты знаешь, что я всегда любила ботанику. Случай даетъ мнѣ возможность заниматься нѣсколько мѣсяцевъ приморскою флорою.
Растенія здѣшнихъ береговыхъ песковъ очень роскошны и разнообразны. Между ними и моремъ такъ много общаго. Близь рыбацкой деревни Ньюлина находится пещера, которая славится нѣжностью и красотою мховъ. Темнота и сырость даютъ ей какія то причудливо разорванныя формы, возбуждающія удивленіе знатоковъ. Видны будто слѣды страданій, муки. Неужели нѣкоторыя страданія придаютъ красоту?
VII
Эразмъ Еленѣ
11 іюня 185…
Несмотря на препятствія, твое письмо дошло до меня. Воспоминаніе о тебѣ — лучь свободы. Я мысленно слѣжу за тобой въ твоихъ прогулкахъ по морскому берегу. Въ твоихъ письмахъ я вижу Эмиля; мнѣ кажется, что я знаю его.
Быть почти два года отцомъ и не поцѣловать своего сына!
Прочь безполезныя сожалѣнія, будемъ снова говорить о предметѣ, который насъ занимаетъ болѣе. Одна изъ ошибокъ воспитанія состоитъ въ томъ, что вообще имѣютъ въ виду только однѣ умственныя способности. Зачѣмъ выпускать изъ виду связь между ощущеніями, привязанностями и мыслями? Впрочемъ, я желаю обратить теперь твое вниманіе на образованіе умственныхъ способностей.
Мыслитъ ли дитя? Конечно мыслитъ потому что живетъ. Ко мѣрѣ того какъ наука проникаетъ въ тайны растительной и животной жизни, она открываетъ въ нихъ начало чувствительности и можетъ быть разумъ. неужели дитя хуже надѣлено въ этомъ отношеніи, нежели самыя низшія созданія природы? Въ первыя недѣли послѣ его рожденія, его мозгъ походитъ, конечно для насъ, на тѣ пустыя и темныя пространства, о которыхъ говоритъ латинскій поэтъ.