Въ каждомъ явленіи природы — въ дождѣ, вѣтрѣ, въ заходящемъ солнцѣ онъ воображаетъ себѣ живую силу, лица. На дняхъ онъ убѣжалъ испугавшись изъ сада, потому что большое облако приняло необыкновенныя формы. Ребенку показалось что онъ увидѣлъ голову старика съ бѣдой бородой. Не вслѣдствіе ли подобныхъ представленій возникла у первобытныхъ народовъ мысль объ ихъ божествѣ.
15 марта 185…
Эмиль еще не выучился читать и едва знаетъ азбуку. Можетъ быть въ этомъ виновата и я: я не старалась вызвать въ немъ охоту къ чтенію. Помня отвращеніе, которое возбуждали во мнѣ первыя уроки чтенія, я приписывала его насилію надъ моей дѣтской свободой.
Я не хотѣла сказать Эмилю, какъ говорили мнѣ, что необходимо выучиться читать и писать, потому что всѣ другіе знаютъ: это была бы очень жалкая причина, это значило бы учить его подчиниться всѣмъ обычаямъ хорошимъ или дурнымъ, только потому что они приняты въ свѣтѣ. Доводъ удовольствія, которое доставляетъ чтеніе, не могъ быть убѣдителенъ потому что люди легко обходятся безъ того чего не знаютъ.
Я ищу средство возбудить любопытство Эмиля и дать ему охоту къ чтенію. Онъ знаетъ, что я почерпаю изъ книгъ чудесные разсказы, которые такъ забавляютъ его; и я надѣюсь что онъ весьма естественно не сегодня такъ завтра почувствуетъ желаніе почерпнуть самъ эти разсказы изъ источника? Проявись только это желаніе, и остальное пойдетъ само-собою. Признаюсь однако, что и до сихъ поръ нахожусь въ ожиданій и желаніе не проявляется очень долго.
Всѣ мы, для кого чтеніе стало какъ бы шестымъ чувствомъ, отдаемъ ли мы себѣ отчетъ въ тѣхъ препятствіяхъ, которыя ребенокъ встрѣчаетъ при изученіи азбуки? Я старалась отыскать причину этого затрудненія и нашла не безъ труда. Всѣ познанія разсчищаютъ путь одно для другаго, но при переходѣ отъ изученія предметовъ, къ искуственнымъ знакамъ, выражающимъ ихъ названія, нѣтъ никакой путеводной нити. Эмиль безъ труда узнаетъ по портрету человѣка, котораго видѣлъ, потому что формы остаются почти тѣже; но имя написанное не напоминаетъ ему о лицѣ. Нѣтъ ли возможности соединить въ мысли эти различныя дѣйствія рисованія и писанія. Я спрашиваю тебя.
Я говорю по французски съ Эмилемъ: но онъ говоритъ по англійски съ жителями Корнваллиса. Такимъ образомъ, безъ всякихъ усилій и самъ почти того не замѣчая, онъ пріобрѣтаетъ два новые языка. Надо тебѣ сказать что онъ иногда дѣлаетъ презабавныя ошибки. Напримѣръ ему случается смѣшать слова англійскія и французскія въ томъ же предложеніи. Эффектъ выходитъ преуморительный. Представь себѣ что кто-нибудь скажетъ Je voudrais tо go out! — въ сущности, не вслѣдствіе ли такого столкновенія двухъ различныхъ расъ, образовались нѣкогда смѣшанные діалекты? Я воображаю что учу Эмиля, но не онъ ли вмѣсто того, учитель мой, тѣмъ что открываетъ мнѣ глаза на множество фактовъ, объясненіе которыхъ я напрасно искала въ книгахъ. Повѣришь ли? онъ учитъ меня исторіи.
Эмиль, не умѣя еще ни читать ни писать, умѣетъ рисовать. Не родился ли онъ артистомъ? Но этому трудно повѣрить глядя на его маранье. Какъ бы ни было, онъ рисуетъ человѣковъ, домики, звѣрей и пр. И онъ не только чертитъ кое какъ карандашемъ или перомъ, формы поразившихъ его предметовъ для того чтобы видѣть ихъ на бумагѣ, онъ думаетъ этими рисунками передать свои впечатлѣнія, даже цѣлый разсказъ. Вообрази себѣ, что онъ забралъ себѣ въ голову написать тебѣ письмо. Писать слово невѣрное, вмѣсто письма надо бы сказать, послать тебѣ иероглифы. Боюсь что тебѣ очень трудно будетъ разобрать смыслъ посылаемаго имъ рисунка, и на этотъ разъ берусь быть его Шамполліономъ.
Надо тебѣ сказать что у насъ на берегахъ въ ночь съ 2 на 3 апрѣля разразилась буря. Случай не рѣдкій и хорошо намъ, что дома выстроены изъ твердаго гранита, (камня самаго обыкновеннаго въ здѣшней мѣстности); не то они навѣрно разрушились бы отъ страшныхъ порывовъ урагана, который взрываетъ здѣсь и землю и океанъ. Буря была такая страшная, какой не запомнятъ за нѣсколько лѣтъ. Ужасъ хаоса царилъ надъ бездной.
Печальные слухи о кораблекрушеніяхъ и погибшихъ жертвахъ переносились съ одного прибрежья на другое.
Съ утра команда береговой стражи, которую едва можно было разглядѣть при синевато-блѣдномъ и туманномъ утреннемъ свѣтѣ, съ подзорными трубами, направленными на горизонтъ, наблюдала за бушующимъ моремъ съ высокихъ утесовъ, которыми усѣяны берега залива; несмотря на всѣ трудности они наконецъ разсмотрѣли между высоко вздымавшимися валами и извивами волненія въ довольно далекомъ разстояніи остовъ корабля сѣвшаго на песчаную отмель. Гротъ мачта была сломана и весь корпусъ корабля, очень поврежденный, лежалъ на боку подобно раненному киту, каждую минуту ему грозила опасность что яростныя, тяжелыя и высоко вздымающіяся волны подхватятъ его и бросятъ чтобы разбить въ дребезги объ остроконечные утесы. При печальномъ свѣтѣ нависшаго сѣраго неба, можно было неясно различать, какъ къ снастямъ цѣплялись руки и шевелились остатки парусовъ.