Помощь пришла во время къ этимъ несчастнымъ. Черезъ нѣсколько часовъ, доски корабля разлетѣлись подъ новымъ напоромъ волнъ. Полагаютъ что трое мужчинъ — единственные матросы уцѣлѣвшіе отъ крушенія. Ихъ увели въ пріютъ для моряковъ, гдѣ имъ была подана необходимая помощь; но я просила чтобы дѣвочку перенесли ко мнѣ: этимъ добрымъ дѣломъ я была обязана самоотверженію Купидона. Изъ какой она земли? Черты лица ея, очень черные волосы, золотистый цвѣтъ кожи, указываютъ на южное происхожденіе. Сирота ли она? погибли ли ея родители во время бури? Но предусмотрительная рука привязала ее къ обломкамъ мачты? Все это до сихъ поръ тайна для меня. Одинъ фактъ по крайней мѣрѣ, кажется достовѣрнымъ; она не принадлежитъ ни одному изъ троихъ спасенныхъ матросовъ. Впрочемъ мы не замедлимъ получить свѣдѣнія объ имени корабля, родинѣ его, и главныхъ жертвахъ бури. Я сообщу тебѣ наши открытія. Прощай.
P. S. Имя крушеннаго корабля открыто; онъ назывался Аякухо. Жертвы кораблекрушенія перувіанцы, они говорятъ дурнымъ испанскимъ языкомъ; вотъ все что до сихъ поръ извѣстно.
XIII
Докторъ Эразмъ женѣ,
18 апрѣля 185…
Я былъ счастливъ получивъ рисунокъ Эмиля. Благодаря ключу которыя ты была такъ добра приложить къ тексту, я могъ разобрать смыслъ гіероглифовъ. Это большое пятно тѣни изображаетъ вѣроятно бурю, взволнованное море — небо затемненное тучами. Хоть законы перспективы не совсѣмъ вѣрно соблюдены, но я бьюсь объ закладъ что это разбитый корабль, а эта плавающая фигура должна быть спасительная лодка.
А вотъ эта замазанная чернилами фигура, безъ всякаго сомнѣнія Купидонъ. Въ этомъ ребенкѣ, лежащемъ на землѣ, я съ небольшимъ усиліемъ воображенія узнаю спасенную дѣвочку, безъ чувствъ. Ты видишь что я совершенно понялъ смыслъ. Этотъ рисунокъ да портретъ моего сына вотъ все, что я имѣю отъ него. Они оба прибиты на стѣнѣ въ моей тюрьмѣ.
Искуство дѣтей всегда напоминаетъ дѣтство искуства. Воспроизводить нѣкоторыя черты внѣшняго міра прирожденная способность нашей расы, и можетъ быть она-то и есть черта отдѣляющая насъ отъ другихъ животныхъ. Человѣкъ живущій въ берлогахъ, дикарь, языкъ и исторія котораго неизвѣстны, въ эпоху, отдаленность которой невозможно опредѣлить, забавлялся вырѣзываніемъ на камнѣ или на рогѣ сѣвернаго оленя грубыя изображенія. Остріемъ кремня, служившаго ему для выдѣлки оружія, онъ начертилъ мамонта и нѣкоторыхъ изъ странныхъ дикихъ звѣрей, у которыхъ онъ оспаривалъ владычество надъ лѣсами.
Первыя общества, занимались искуствомъ подражанія, прежде нежели установили твердые законы и обезпечили себѣ первыя необходимости жизни; я заключаю изъ этого, что преподаваніе должно бы начинаться съ рисованія. При томъ же это и есть то средство, которое ты ищешь, чтобы привести ребенка отъ изображенія къ письму.
Такъ какъ ты совершенно вѣрно замѣтила, наши печатныя буквы изображаютъ знаки, весь смыслъ которыхъ въ условномъ значеніи. Дитя никогда не видало въ природѣ ни А ни Б. Изобрѣтеніе буквъ было безъ сомнѣнія однимъ изъ величайшихъ усилій въ исторіи человѣческаго ума и достопамятнѣйшихъ пріобрѣтеній его. Не должно терять изъ вида что народи древности были издавна подготовлены къ изобрѣтенію письма упражненіемъ въ рисованіи. Финикійцы взяли свои буквы изъ гіероглифическаго письма древнихъ египтянъ. У насъ же для ребенка, который учится читать и писать потеряна эта связь. Его вдругъ переносятъ безъ малѣйшаго приготовленія въ міръ отвлеченностей, гдѣ у него нѣтъ никакой руководящей нити. И послѣ того удивляются что его отталкиваютъ трудностями ученія. Не онъ, а сама логика протестуетъ противъ безтолковой системы.
Все заводитъ на мысль, что первыя буквы были изображеніемъ извѣстныхъ предметовъ и что письмо возникло посредствомъ измѣненій первобытнаго способа изображенія предметовъ, Эти гіероглифическіе слѣды изчезли ли совершенно изъ азбуки новѣйшихъ языковъ? На это нельзя отвѣчать положительно. Одинъ мой знакомый, очень умный человѣкъ, сравнивалъ наши буквы съ нѣкоторыми предметами въ природѣ. Я долженъ признаться что его сближенія были иногда нѣсколько натянуты, но я охотно прибѣгнулъ бы къ его методѣ чтобы примирить въ умѣ Эмиля два разряда знаковъ, которые для него при первомъ взглядѣ должны быть раздѣлены пропастью.