- Не бойся. - Тихий, но такой знакомый шепот, всем своим существом Алина чувствовала, как обращающийся к ней мужчина приблизился. - Я не причиню тебе вреда
Молчание. Так страшно было произнести хоть одно слово, словно от этого зависело все ее существование. Юная писательница не чувствовала ни холода, ни тепла от присутствия незнакомца, но его это не смущало. Легкое прикосновение к щеке, почти невесомое, как дуновение ветра. Если бы она только видела, как менялась сейчас реальность для брюнета, перемещая их в знакомые парню до боли стены печально известного замка странствующего вне времени и пространства. Роза тьмы. Существующий на границе миров замок и ставший для многих последним бастионом или пристанищем. Алина всегда мечтала о таком месте, ведь там можно было спрятаться и быть среди таких же ненужных детей, как она. Брюнет бывал в замке и не раз, но даже он не видел хозяина Розы тьмы, а место, в котором они оказались благодаря ее фантазии – одна из комнат замка. Голубые глаза внимательно следили за тем, как за ее спиной через окно проникают растения, оплетая подоконник и стену, чтобы коснувшись потолка замереть и распустить темно-синие лепестки, черными точками набухали бутоны роз. Если бы Кажевникова только видела, с каким ужасом юноша смотрит на цветы и надеется, что черные розы не начнут цвести. Девушка сидела в темноте, она молчала и упрямо старалась игнорировать присутствие гостя рядом с ней.
- Я хочу, чтобы ты меня увидела. – Спокойный голос, не выражающий никаких эмоций не пугал, он словно пытался успокоить. – Открой глаза, Эмили
Алина по-детски зажала уши руками и активно отрицательно помотала головой, она действительно боялась смотреть на говорящего мужчину. Кажевникова была уверена, что произойдет что-то страшное, если откроет глаза. Блондинка просидела так еще некоторое время, хотя ей так хотелось встать и громко закричать, чтобы ее услышал весь мир: «Я не Эмили, а Алина!». Уже который раз ее называли именем вымышленной героини, которая существовала только на страницах многочисленных тетрадей, но не имеющей ничего общего с настоящей ею. Снова тишина, но теперь ее нарушало тихое потрескивание поленьев в камине, голубоглазый гость, молча, выжидал нужного момента.