осто какая-то ошибка или издевательство со стороны Дайнерри, но находились и те, кто предлагал свою помощь в качестве соавтора или какую-то помощь в плане моральной поддержки. Редкие люди понимающие, как тяжело дается писательское дело, заботливо советовали взять отдых, расслабиться, а они подождут. Если бы Алина могла, то отправилась бы в некий отпуск, но никто не отменял пары в институте, не торопился быть ее другом из-за чего уйти куда-то, за пределы четырех стен девушка просто не видела смысла. К тому же, текст сам лился из нее, как только девушка садилась за «жилетку», брала в руки ручку с изображением кота и рука сама тянулась, выводить слова, складывающиеся в предложения, абзацы, главы. Кажевникова переживала все, что происходило с ее героем так, словно была свидетелем всего этого или неким привязанным к нему наблюдателем, выглядывающим из-за плеча. Поэтому молодая писательница очень переживала за то, как выступит Марк, по словам самой Ирины Эдуардовны, Порывалов был не яркой личностью в социальных сетях и предпочитал не иметь аккаунтов, объясняя это простым не пониманием к любви людей пропадать в виртуальной реальности, когда жизнь так интересна. Помогать Порывалову она не могла, как и подсказывать, но проследить и давать какие-то направляющие жесты считала своим долгом. Заняв свободное место на заднем ряду, Алина наблюдала за тем, как женщины воодушевленные приходом любимого писателя, рассаживались по местам. Вперед вышла полноватая девушка в скромном платье бардового цвета, мило улыбнулась, демонстрируя очаровательные ямочки, громко оповестила всех о начале встречи. Алина немного поежилась от волнения, взгляд всегда сам убегал в сторону, чтобы только не смотреть на довольное от обилия внимания лицо парня. Немного резало уши от того, как восхваляли дарование и внутри скреблись кошки, все эти лавры принадлежали ей, а он легко получает все только потому, что родился в нужной семье. Да ей было обидно, поэтому Алина, рассматривая присутствующих людей, подчеркивая для себя, некоторые особенности во внешности рядом сидящих женщин или насколько устарел ее старенький смартфон, на который она так часто делала заметки или воевала все последнее время за право сохранить аудио запись или картинку. Скромность не позволяла ей купить себе мощный смартфон, пока старый еще работает, в таком действии блондинка почему-то чувствовала какую-то измену, становилось так мерзко на душе. Краем уха молодая студентка биологического института слушала задаваемые вопросы и не понимала, чему так умилялись читатели, то ли тому, что Марк удачно выкрутился от неудобного вопроса, то ли тому какой он красивый. Несколько девушек даже снимали на телефоны и чуть ли не слюни на него пускали, ничего нового. Так проходили минуты, даже пролетел час, если верить часам на верном спутнике и друге Алины. За некоторые ответы ей просто хотелось убить или настучать парню по голове, но не могла этого сделать, пока мероприятие не закончится. Сначала она заметила, что пока зеленоглазый юноша пытался подписать очередную книгу, одна из книг на полке медленно выдвинулась. К счастью, никто не заметил этого, увлеченно слушая своего кумира. За спиной Марка так же были шкафы, но разделенные по алфавитному порядку, иногда между ними торчали карточки с нарисованными буквами. Выдвинулась черная книга с золотым теснением, где самой большой буквой выделялась «У», через несколько секунд девушка начала искать глазами следующую букву, если таковая будет. Ближе к полу дрогнула толстая книга, хрестоматии известная почти всем дошкольникам из чего Алина сделала заметку «Х». Эта буква выделялась больше всех. Движение новой книги осталось незамеченным только потому, что нужная буква находилась за спиной у парня, тишина воцарилась только на считанные секунды, но этого хватило, чтобы писательница услышала тихий шорох новой книги. Кажевникова сощурила глаза, не понимая, как они смогли провернуть такой фокус. «УХОДИ». Восприняв это, как дикость и мысленно убеждая себя, что это не может быть реальностью и зажмурилась. Виски начали пульсировать и болеть, заставив девушку пытаться прогнать ее массажем. Глухой звук падающих книг был едва различим, но стоило Алине подумать, что это их невидимый гость, как тут, же увидела причину. Одна из самопровозглашенных светских львиц пронесла в своей сумочке собачку, не крупнее кошки, она решила вылезти из своего укрытия и, оказавшись на столе, столкнула стопку книг. Судя по лицу Порывалова – собак он не любит, как и они его, если судить по тому, как бедное животное выгнуло спину и скалилось на него. В целом можно было считать, что все прошло спокойно, Марк был окружен толпой воздыхательниц, у девушки не было ни единой возможности подойти к нему, а сами поклонницы не замечали и возможно, даже не хотели признавать существование такой как она. Внутри была только приятная пустота, и блондинка решила ее заполнить чтением одной из новинок жанра мистика, выбирала долго и придирчиво. Яркие и броские обложки с кричащими названиями вроде «Кровавой любви» или «Замуж за дракона» не привлекали ее внимания. В любовь она не верила, а тешить себя иллюзией, что где-то там, в мире многочисленных сказок и морей фантазии хоть один парень воспримет ее, как девушку или просто увидит, что она представитель слабого пола тоже – не для нее. Если не кривить душой, то студентка пыталась читать пару любовных романов, но быстро теряла к ним интерес. Слишком идеально там все было, обязательно рыжая, обязательно кем-то обожаема или любима, обязательно одаренная или связанная с пророчеством. Конечно, она понимала, что многие читают такие книги, чтобы убежать от реальности или своих комплексов, почувствовать себя на месте главной героини, но ведь это ничего не изменит. Нельзя просто переместиться в чужой мир, даже получив почти идеальное тело, есть шанс испортить его своими привычками или предпочтением в еде. Никто не идеален, у всего есть вторая сторона – темная половина. Перевернула еще одну страницу, но понимая, что совершенно упустила суть сюжета и нить повествования, закрыла шумно книгу, вернув ее на исходное место. Похоже, романы даже с уклоном на фэнтези больше не интересуют ее. Закрыла глаза, стараясь обдумать все, что произошло, но ничего путного на ум не приходило. Тишина не наступала, поклонницы жужжали подобно рою злых пчел, от которых не избавиться, но и связываться с такими особями – только зря время тратить. В какой-то момент, бурно воображение стало рисовать яркую картину того, как все стены помрачнели, словно черная плесень быстро-быстро разрасталась по стенам, наполняя воздух тяжелым запахом затхлости. Представленная картина была настолько реалистична, что Алина буквально начала задыхаться от того, насколько спертым стал воздух. И снова почему-то представила бутоны черных роз, которые набухают в ожидании своего момента, чтобы в первый и последний раз раскрыть свои лепестки. Черные стебли и листья подобно живым змеям извивались, заполняя собой все пространство и местами переплетаясь, образуя некие узлы или даже подобие паутинок. Первые мгновения с трудом переборола желание закричать, но горло перехватило, подавив голос. Все звуки пропали, оставив вместо себя только тихий шуршащий звук, словно ветер, переворачивал сухую листву. Тихий вздох от кого-то совсем рядом, стоящего перед ней почти вплотную, по телу пробежал холодок от осознания их близости. Тело сковало страхом, она хотела увидеть своего героя, но при этом боялась собственного желания и не могла себя перебороть. Нервно закусила нижнюю губу, Кажевникова правда пыталась перебороть себя, а если бы девушка могла видеть чуть больше, то увидела бы сейчас, как Анри стоит перед ней на расстоянии нескольких сантиметров и смотрит на нее с долей надежды. Ей стоило просто протянуть руку, чтобы прикоснуться к нему, брюнет хотел этого, ведь тогда он точно знал бы, что она может почувствовать его. Тогда юный Умбра мог бы почувствовать себя живым, нужным, все его попытки пойти на контакт не закончились ни чем хорошим. Девушка либо пугалась его, либо отрицала существование и говорила об этом громко или полушепотом, но всегда так, чтобы он ее слышал. Частично это было обидно, ведь она сама говорила, что у них могли бы быть общие темы для разговоров, тайны. Сейчас юная писательница выглядела, как хрупкая и беззащитная девушка, нуждающаяся в защите, он защищал, как мог. Светло-голубые глаза смотрели только на нее, мир вокруг ощутимо темнел, морально давя на нее. Брюнет шумно вздохнул, опустив голову, руки сами тянулись обнять, но он себя вовремя одернул. Нельзя.