Ну, понятно — очерчиваю критерии для себя. Денег в роду совсем не предложили и вообще послали разбираться с проблемой самому. То ли последняя соломинка, то ли не ко времени пришёлся, но парень полностью поставлен в крайне неудобные для него обстоятельства. Иначе бы обязательно что-нибудь сказал или ушел.
С его точки зрения, со мной договариваться незачем и не о чём. Ещё вчера он, а не я, был хозяином окружающей жизни. Но чего не отнять — парень умный, и перестраивается на глазах. Может, что и получится с ним.
— Но в данном случае это уже не важно, — продолжаю. — Дело в том, что в Академию в ближайший год поступит минимум десять моих родовичей. Двое уже поступили. В обмен на ученические баллы, которых вы набрать в принципе не сможете, я приму от вас некоторую помощь моим людям. Вы ведь в Академии не единственный персонаж, который любит самоутверждаться за счёт других студентов. Вы просто самый заметный.
Белозерский вскидывается.
— Я не нарушаю устав Академии ни на шаг.
— Да, я это знаю. Более того, вы срываете учебный процесс, также не нарушая устав. Это не каждому дано. Очевидно, что вы его знаете и умеете им пользоваться. Вы умный человек, — добавляю.
Всё же доброе слово и кошке приятно, а я сейчас заставляю парня пересобрать свои жизненные ориентиры, не больше и не меньше. Пусть он этого и не понимает пока что. Чуть полегче надо, что ли.
— Вот я и подумал: как говорится, кто нам мешает, тот нам поможет. Мои условия. В случае если моих людей будут вызывать на поединки подобные же вам личности, вы вызываетесь участвовать в поединке вместо них. Вы же их наверняка знаете всех по внутреннему рейтингу. Ну и вот. Если дуэлянты примерно в силе равны — то не вмешиваетесь, но если вот так, как со мной — вызываетесь. Это первая часть, — уточняю.
— Это ещё не всё? — удивляется княжич.
— А что вы хотели? Я с вас не требую ничего, что могло бы бросить тень на вашу княжескую честь.
— А вызываться на участие в дуэлях за мещан? — не согласен Белозерский. — Это невместно!
— По уложению нашего государя, все маги — дворяне. А вы вполне можете объяснять своим товарищам, что из-за нелепого проигрыша вам необходимо больше тренироваться, и вот они на роль дуэльного пособия как раз вполне подходят.
— В таком виде это смотрится лучше, — соглашается Белозерский.
— Я просто даю вам возможность выйти из ситуации, в которую вы сами себя поставили. Мне от вас особенно ничего не нужно. И это не торг.
— Ладно, какие ещё условия? — поджимает губы княжич.
— Первое, то, что вы участвуете в дуэлях.
— Да, я принимаю это. Возможно, — пожимает плечами.
— Второе условие тоже очень простое. Вы перестаёте участвовать в срыве программы обучения и даёте возможность моим людям учиться. Я уверен, что это у вас соревнование такое, но вы из него выходите. Вам, в принципе, осталось доучиться всего полтора года. Через полтора года мои люди смогут вполне за себя постоять и сами. Как раз это то время, которое необходимо для того, чтобы они самоорганизовались. Вот его вы им и подарите. А я вам подарю проигранные учебные баллы на сумму почти тридцать пять тысяч. Это очень большая сумма с учётом того, что вы их точно не сможете достать, а вам не придётся ничем поступаться, кроме развлечений почти на грани дозволенного.
— Хорошо, здесь мы договорились. Действительно, честь не задета. А что делать с основным долгом?
Пожимаю плечами.
— Основной долг останется. Я не благотворительная организация. Другое дело, что и здесь у меня есть предложение. Вы можете мне выплатить его через год-полтора, как вы и хотите. Не вижу большой сложности. Меня всё устраивает и так, но есть возможность и вовсе их не платить. Точнее, вернуть долг не деньгами, — продолжаю разговор.
— Что вы хотите? — удивляется парень.
— У меня есть небольшой хутор во владении. На границе Императорского пятна. Рядом — два соседа. Бывшие владельцы хутора — контрабандисты, и оба соседа, даром что боярские роды, их не выжигали. Думаю, услуги этого поселения были востребованы обоими. Доказательств — ноль, естественно. Но землю ни первый сосед, ни второй, мне не продадут. А вот вам — вполне может быть, или обменяют, например. Хутор мне бы хотелось перевести на какое-никакое самообеспечение. Соответственно, если сможете с ними договориться и перевести под моё владение какое-то приличное количество земли, то это можно будет вычесть из тела долга.
— Почему вы ко мне обратились?
— Это же очевидно, господин Белозерский. У вашего рода огромные участки в собственности. Вы известный род-землевладелец. И наверняка, если не продать, то заинтересовать обменом неудобий моих соседей на что-нибудь интересное вы сможете. Там же неудобья. Пустырь почти. Земли ненаселённые, стоят они недорого. Проблема только в статусе. Большая часть боярских родов делиться этими землями не захочет. Но я уверен, что у вас получится, господин Белозерский.