— Да-да! Как славно вы говорите! Так бы вас и слушала! И все-то вы можете растолковать. Вы равно умны с мистером Элтоном. Ах какую загадку он сочинил! Мне самой ни за что не придумать подобного, даже если бы я целый год корпела!
— По тому, как он вчера умалял свой поэтический дар, я тотчас поняла: ему непременно захочется себя испытать.
— От роду не встречала я ни одной такой славной загадки!
— А я по меньшей мере не встречала ни одной, которая пришлась бы более к месту и ко времени.
— И она, пожалуй, длиннее всех, что мы читали прежде.
— Не думаю, чтобы длина была главным ее достоинством. Таким сочинениям краткость только на пользу.
Харриет, чье внимание всецело поглотили стихи мистера Элтона, не слышала последнего замечания. В уме ее рождались самые отрадные сравнения. После нескольких секунд молчания она, раскрасневшись, произнесла:
— Одно дело — ежели разум у человека обыкновенный, как у всех прочих людей. Тогда он, если хочет кому-то что-то выразить, сядет и напишет — по-простому, коротенько. И совсем другое дело, когда он может сочинять стихи и хитроумные загадки.
Эмма и желать не могла, чтобы проза мистера Мартина была отвергнута с таким воодушевлением.
— До чего чудесные строки, — продолжала Харриет, — особенно две последние! Но как же мне вернуть стихотворение мистеру Элтону? Как сказать, что я знаю отгадку? Ах, мисс Вудхаус, как нам быть?
— Предоставьте все мне, а сами ничего не говорите. Ввечеру он придет. Я возвращу ему листок, мы обменяемся какими-нибудь пустячными замечаниями, а вы пока сидите молча. Поверьте, ваши нежнейшие глаза еще успеют сказать ему «да».
— Ох как жаль, мисс Вудхаус, что я не могу записать эту чудесную загадку в свою тетрадь! Она была бы лучшей во всем нашем собрании!
— Замените чем-нибудь две последних строки и, пожалуй, запишите. Отчего же нет?
— Но те строки…
— Пришлись вам по вкусу более всех остальных? Само собой. Однако написаны они для вас одной, вот и храните их для собственного удовольствия. Из вашей памяти они уж не исчезнут и смысла своего не переменят. Только в тетрадке вы запишете вместо них другие два стиха с теми же начальными буквами. Спрятав адресованную вам похвалу, вы получите премиленький акростих, годный для любой коллекции. Верьте моему слову: мистеру Элтону отнюдь не хотелось бы, чтобы его творением пренебрегли, как не хотелось бы, чтобы отвергли его страсть. Влюбленного поэта следует поощрять во всем: и в чувствах, и в сочинительстве — или же не поощрять вовсе. Дайте тетрадку сюда: я сама перепишу стихи, чтобы отвести подозрение от вас.
Как ни тяжело было Харриет пожертвовать двумя последними строками, она подчинилась, дабы не выставлять любовное признание на всеобщее обозрение. И даже переделанное Эммой, стихотворение казалось ей слишком ценным, чтобы его читали другие, поэтому она сказала:
— Теперь уж я не выпущу моей тетрадки из рук.
— Это ваше чувство естественно и даже похвально, — ответила ей Эмма. — Чем долее оно продлится, тем лучше. Однако вот идет мой papa. Вы ведь позволите мне прочитать загадку для него? Он так будет рад! Папенька обожает подобные штучки, особенно если в них содержится что-нибудь приятное для дам, поскольку сам он неизменно любезен с нашим полом. Позвольте же, я ему прочитаю!
Харриет вздрогнула, явно смутившись, испуганно глядя на подругу.
— Моя дорогая, — стала успокаивать ее Эмма, — не нужно так дрожать над этою загадкой. Не смущайтесь слишком явно, не то выдадите свои чувства и все разгадают скрытый смысл стихов. Пусть вас не обескураживает этот скромный знак восхищения. Если б мистер Элтон очень боялся посторонних глаз, то передал бы вам листок наедине. Между тем он не только не стал дожидаться, когда я выйду, но даже вручил загадку мне. Посему не будем относиться к этому делу чересчур серьезно. Ухаживания мистера Элтона и так принимаются вполне благосклонно. Ни к чему нам до изнеможения вздыхать над этой вещицей.
— О, разумеется! Я бы вовсе не хотела, чтобы мое поведение сочли глупым. Делайте так, как считаете правильным.
Мистер Вудхаус, едва вошел, обратился к барышням с излюбленным своим вопросом:
— Ну что ж, душеньки, как ваша тетрадь? Есть ли в ней прибавления?
— Да, papa, сейчас мы прочтем тебе совсем новую загадку. Нынче утром я нашла на столе листок (полагаю, его принесла нам фея), а в нем было премиленькое стихотворение. Мы как раз его переписали.