Вдруг появился мастер. Эмма повернулась с улыбкой и привычно начала здороваться.
Мастер неожиданно грубо рявкнул:
– Работала и работай дальше!
– Сама справлюсь, – договорила она по привычке и очнулась.
– С дороги!
Тип – псевдомастер Тнанг, прошел мимо и вынудил Эмму шагнуть в сугроб. Несмотря на куртку, сапоги и самомнение, мастером Тнангом он явно не был. Тот, сделав шаг, потянулся за чем-то в кармане, и Эмма насторожилась. Чутье, инстинкт или что-то иное вызвали последующее действие. Удар лопатой по затылку привел к падению вперёд и удару о крылечко. Больше тип не поднялся, хотя она отбежала на шаг и подняла свое оружие.
Проклятье, она убила человека!
Только этого не хватало для полного счастья! И так только отделалась от предыдущего обвинения, и вот теперь это.
Думала она недолго. И так же быстро закинула типа на санки, стоявшие в сарае, и покатила их к дальнему пригорку. Километр по снегу удалось пройти только благодаря амулетам. Зато дальше легко вниз по относительно крутому склону, на котором будет хорошо на ватрушке кататься, и обратно домой.
Совесть не мучила, хотя определённое беспокойство возникло. Планы по поводу будущего, возможно, придется корректировать. Если всё сложится нормально, то труп примут за спятившего и умершего по зиме. Тут, по слухам, таких будет много, некоторых не ищут до тепла.
Чёрная зима – это страшно…
На самом деле, если не брать вот тот самый первый удар под дых и тяжёлое дыхание, то в остальном зима как зима. Они просто на нормальном Севере не жили. Тут обжитыми считались области с определённых широт. И чисто северных народов, кажется, нет. Возможно, из-за магии, может, по каким-то еще причинам. Поэтому для Эммы здесь не слишком комфортно, но теоретически нормально.
Она с подобным сталкивалась в родном мире и проблемы не видела. Здесь же за счёт шахт, заключённых и магического фона отношение складывалось соответственное. А дальше начинало работать восприятие и эффект социума, если все говорят плохо, значит оно реально плохо.
Эмма расчистила дворик и вернулись в дом. После разговора с мастером ей кое-что стало яснее, и теперь, кроме каминов, она всегда помнила о свечах и еще разжигала печь на кухне. Готовить предпочитала на плите, но, например, чайник держала горячим или жаркое томила на живом огне.
Она полностью выбросила случившееся из головы. Давняя установка – подумаю потом – помогала всегда. Стирка, готовка. Еще надо развесить вещи на улице, пусть лучше вымерзают, чем сушатся магией.
Эмма погрузилась в домашние дела и странное поведение Эля заметила не сразу. Тот ответил на приветствие, но раздеваться не захотел, да и держался в стороне.
– Эль? Всё в порядке? Что случилось в школе? Ты в порядке?
– Я да. Тётя Эмма, что случилось?
– Ничего, а что? Приготовила оладушки по новому рецепту, еще решила вещи на улице сушить, – растерянно отозвалась она. – Эль?
Парень задумчиво посмотрел на стол и сказал:
– У нас кто-то во дворе умер.
– А… ты об этом…
Эмма сложила полотенце и печально вздохнула:
– Заметно, да? Я просто новичок в таком деле…
– А… да, догадался. Мы, вообще, такие вещи чуем. И даже видим, отец точно разглядит. Что случилось-то?
– Пришел странный человек под видом твоего отца. Ну вот и…
Она развела руками.
– А зачем ты труп убрала?
– А зачем мне труп во дворе? Тоже украшение нашел, – искренне возмутилась Эмма.
– Ну да… – согласился парень и сказал: – Надо было отца позвать.
– Растерялась.
– Понятно, так зову его?
– Если не занят, то да. А так подождем, тип уже умер, ему всё равно.
– Логично. А что за оладушки будут?
– С кабачком и фаршем, вкусно вышло, – отмерла Эмма и занялась привычными делами.
Мастер Тнанг попал на ранний ужин или поздний обед. Он тоже вошел с непонятным на первый взгляд выражением лица.
– Вы тоже труп во дворе почуяли? – поняла Эмма. – Извините за беспокойство. Я не знала, что вы так реагируете.
– А… – кивнул тот и настоял: – Давайте в подробностях.
– А сами посмотреть можете, как в тот раз?
Мастер однажды смотрел ее глазами. Не слишком приятное ощущение копошения в голове, но очень удобно. Хотя голова до следующего утра беспокоила.
– Пока ограничимся словами, – рассудил тот и тоже сел за стол.
Разумеется, Эмма пересказала еще раз, заодно подав еду. И хотя она до сих пор не понимала причин как собственного поведения, так и настороженности, и нетипичной жестокости, но оправдываться сочла глупостью.