– Алло.
– Сестричка, привет. Меня вызвали на сборы, не волнуйся, я не стал тебя будить.
– Хорошо, – я улыбнулась, – когда вернешься?
– Не знаю, как тренер отпустит. Я позвоню.
– Окей, – я положила трубку.
Отчего-то на сердце стало так тоскливо и мне вдруг сильно захотелось увидеть маму, поэтому я решила быстрее закончить с делами и съездить к ней.
Приведя себя в порядок, я быстро позавтракала, убрала в квартире, оделась и вышла на улицу. Небо было затянуто серыми тучами, в воздухе пахло мокрой листвой. Я направилась в ближайшее отделение банка, чтобы оплатить все счета. В этой части города практически никого не было, редкие люди проходили мимо меня, спеша по своим делам. На часах было двенадцать дня. Я села на остановку и стала ждать автобус, который едет до центрального кладбища. Ждать пришлось не долго. Войдя в полупустой салон, я прошла в самый конец автобуса и расположилась у окна. Когда мы доехали до конечной остановки, из пассажиров остались только я и какой-то мужчина в длинном плаще и шляпе. Я вышла и направилась по тропинке к кладбищу. Повсюду в аккуратном порядке были расположены каменные надгробия, на некоторых из них камень потрескался или покрылся мхом, на других надписи совсем стерлись. Давно я здесь не была. Эта тишина успокаивала и совсем не пугала, я в принципе никогда не считала подобные места зловещими, скорее умиротворяющими. Я подошла к маминой могилке. «Алиса Джонсон».
– Мама. – с губ сорвалось слово, которое я уже давно отвыкла произносить.
Я присела на корточки и стала тихонько говорить с ней. Мне так хотелось рассказать ей все: про мою работу, про успехи Саймона, про Бена и Маркуса, про новый колледж, про репортеров и газеты… Кстати о репортерах. Справа от меня, за тоненьким, полупрозрачным кустиком, на котором уже не осталось ни одного листочка, я заметила того мужчину, который доехал со мной до конечной остановки.
– Что вам нужно? – громко спросила я и услышала щелчок камеры.
Я разозлилась. Он вышел и начал задавать кучу вопросов:
– Кем вам приходится эта женщина? Это ваша мать? Что произошло? Как вы можете прокомментировать ваши отношения с Бенджамином Стоуном и Маркусом Верлаком? Как вы познакомились? Вы…
– Вы серьезно?! У вас совести нет. Оставьте меня в покое, – я развернулась и ушла.
Я услышала еще пару щелчков камеры, но не обернулась. Я была очень зла, как они смеют так поступать? Мерзкие журналисты. Я успела в отъезжающий автобус и всю дорогу пыталась успокоиться. Нужно позвонить Маркусу. Я набрала его номер – телефон недоступен. Ладно.
Автобус быстро довез меня до нужной остановки. Я вышла напротив центрального парка. Кое-где встречались влюбленные парочки, несколько ларьков со сладкой ватой были открыты, продавцы сидели и хмурились, ожидая окончания рабочего дня. Я прошла вдоль центральной аллеи, несколько раз свернула направо, все шла и шла, пока не увидела лавочку, которую скрывали ветви какого-то кустарника. Вокруг не было ни души, ни людей, ни фотографов, ни парочек, обнимающихся на каждом углу. Тишина.
Я села на холодное дерево скамейки, расслабилась, вытянула ноги, и, положив голову на спинку, стала смотреть в небо.
«Бенджамин…» – тихонько пронеслось в моих мыслях.
Прямо сейчас я видела в небе его лицо, будто отдельные кусочки облаков собрались в одну композицию, его воздушные яркие глаза смотрели на меня, нежные губы улыбались мне. Его губы. Я все еще помню их тепло. Этот человек, он прекрасен и внешне, и внутренне, он понимает меня, такое впечатление, что он и чувствует то, что чувствую я. Я определенно что-то к нему испытываю. И еще этот поцелуй. Никак не могу выбросить его из головы. Где-то в глубине моего сознания я понимаю, что хочу еще. Я хочу снова почувствовать тепло его губ, хочу снова поцеловать его.
С таким ритмом жизни у меня не было времени задумываться о парнях, когда мои одногруппницы ходили на свидания, я следила за квартирой и ходила на работу, где женатые мужчины развлекались в тайне от своих жен. Не самый лучший пример отношений.