А еще голова просто разрывалась от информации, которую мне нужно было запомнить на работе. Гора документации, куча отчетов, чтоб все идеально, чтоб все по полочкам. Учитывая, что сейчас у фирмы были нелегкие времена, со всех требовали полной отдачи. Временами я до двух часов ночи проверяла груз, иногда по несколько раз. Несколько раз я слышала от сотрудников компании, что кто-то пытается активно помешать бизнесу, даже какое-то письмо прислали с угрозой. Я старалась сильно не реагировать на слухи, но все же немного нервничала.
Два месяца я крутилась как белка в колесе: в колледже начались постоянные тесты, проверки, контрольные перед выпускными тестами, а на работе тотальный контроль над документами, накладными и поставками.
После очередного рабочего вечера я шла домой. Мне нужно было заскочить в супермаркет, поэтому я попросила Кевина (телохранителя и водителя) высадить меня около магазина и не ждать. Пробежавшись быстро между продуктовыми полками, я набрала все необходимое в корзину, оплатила и вышла на холодный воздух. Март в Лондоне был похож на февраль и не давал расслабиться, несмотря на то что это была вроде как весна. Однако, я уже могла позволить себе надеть в офис юбку-карандаш или платье, не опасаясь, что у меня отмерзнут колени. И вот сейчас я шла домой, пытаясь сообразить, что приготовить на ужин. Свернув во двор, я не успела сделать и пары шагов, как из тени дерева отделился силуэт и схватил меня сзади, закрыв рукой рот. Я даже пикнуть не успела, как над ухом раздался низкий мужской голос, от которого стало жутко.
– Ну здравствуй, красавица. Передай своим друзьям привет, – это все, что он мне сказал, прежде чем сильно ударить в живот, а потом толкнуть на землю.
Я упала ничком, бросив пакет с продуктами на землю. Я посмотрела на свое бежевое пальто, на котором растекалось кровавое пятно. В ужасе закричав, я хваталась за живот, пытаясь зажать рану. Боли не ощущалось, но пятно становилось все больше. Я уже готова была умереть, когда наконец поняла, что это не моя кровь, а я не ранена. Дрожащими руками я достала телефон и набрала Маркуса. Почему не Бена? Потому что я вспомнила прошлый инцидент, когда Бен был сам не свой, тогда мне казалось, если бы они опоздали, он бы сошел с ума. Я не хотела сейчас на эмоциях его пугать.
– Алло, – в трубке послышался уставший голос спортсмена.
– Маркус, – я пыталась унять истерику, но всхлипывания все равно вырывались у меня из груди.
– Эмма, что с тобой? Ты где? – голос парня сразу стал серьезным и настороженным.
– Все нормально, я почти дома. Ты можешь приехать? Это важно, – я все еще плакала от ужаса, несколько секунд назад я действительно думала, что это моя кровь.
– Сейчас буду, запрись, не открывай никому, – Маркус положил трубку, а я кивнула, будто бы он мог видеть.
Стараясь унять дрожь во всем теле, я собрала продукты и постаралась как можно быстрее дойти до дома. Ноги не слушались, стали ватными, но я сделала усилие и добрела до подъезда, а затем и до квартиры. Кровавое пальто я сняла и кинула на пол в прихожей, в ванной отмыла руки и умылась холодной водой. Дрожь не проходила, как и слезы, бесконечным градом катившиеся у меня из глаз. Я еще не успела переодеться, как в дверь постучали. Я вздрогнула и на носочках подошла к глазку. За дверью стоял взвинченный Маркус. Я открыла дверь. Он напряженно посмотрел на меня, а потом увидел пальто в крови, побледнел и кинулся ко мне.
– Эмма, ты ранена? Тебе больно? Где рана? Кто это сделал? – он ощупывал меня, пытаясь найти рану.
– Маркус, все хорошо, я не ранена, – я остановила его руки на поем животе и заставила подняться.
– Откуда кровь тогда? – он непонимающе смотрел на меня.
– Пойдем сядем, я все расскажу, – я уже перестала плакать, но нервная дрожь не прекращалась.
Мы зашли в зал и сели на диван. Я постаралась как можно лучше подобрать слова, чтобы описать то, что произошло. Я видела, что Маркус сидел как натянутая струна. Когда я закончила говорить, он притянул меня к себе и очень крепко обнял.