Боже, я, наверное, лет семь не брала в руки карты. Я отпила еще немного вина и взяла карты, которые спортсмен уже раздал. Что ж, карты неплохие, есть возможность выиграть, если не затуплю. Я смотрела на лица парней, сначала они ехидно улыбались, но, когда я начала их обоих валить, сразу стали серьезными.
– Я смотрю, вы занервничали, мальчики, – не удержалась я от колкости, подкидывая очередную карту Бену.
– Посмотрим, кто в конце будет нервничать, – хмыкнул Бен, отбивая.
Еще два круга и игра завершилась в пользу Бена, я по невнимательности рано выложила козырь. Бен раскинулся на диване как хозяин жизни.
– Что же мне загадать, – протянул, переводя взгляд с меня на друга. – Маркус, дорогой, я хочу, чтобы ты до конца вечера подливал нам с Эммой вино со словами «моя госпожа» и «мой господин», – Бен засмеялся, я немного смутилась, но тоже засмеялась, а Маркус гневно зыркнул на Бена.
– Ну ты козел, Бен.
– Мой господин, Маркус, ты немного ошибся в слове, – подколола я парня, не удержавшись.
Тот выдохнул, заулыбался и, подхватив бутылку вина, наклонился ко мне, наливая мне в бокал вишневую жидкость.
– Моя госпожа, – сказал он почти шепотом и так посмотрел мне в глаза, что у меня дыхание перехватило.
Это что сейчас было? Я натянула улыбку и поблагодарила. Надеюсь, мои щеки не покраснели.
– Мой господин, пейте не обляпайтесь, – это уже спортсмен обратился к смеющемуся Бену.
– Я очень постараюсь, – хохотал художник.
Маркус сел на свое место и, перемешав карты, снова раздал.
Новая игра была напряженной, но я почти с легкостью одержала победу, нужная карта прям сама шла в руку. Исполнив победный танец, я задумалась, кому бы загадать желание и какое. Маркус уже страдает, значит пришла очередь Бена.
– Бенджамин, я потрачу свое желание на тебя, – Бен растянулся в улыбке.
– Слушаю и повинуюсь, малышка.
– Хочу, чтобы ты снял рубашку… - Я сделала паузу, а Бен уже принялся расстегивать пуговицы.
– Мне нравятся такие желания.
– И отжался десять раз, – закончила я фразу, пытаясь подавить смех.
А вот Маркус не пытался, его смех, наверное, было слышно даже на улице. Бена тоже повеселила эта ситуация.
– Эмма, десять раз как-то маловато. Давай хотя бы тридцать, – сказал художник, перетекая в положение лежа.
– Давай тридцать, – согласилась я, наблюдая за его движениями.
Бен отжимался, а мышцы на его спине и руках так красиво напрягались. Была бы я художником, я бы написала картину. Парень отжался тридцать раз даже ни разу не сбив дыхание. Встав и одевшись, он взял карты, чтобы перетасовать. В следующей игре Бен снова победил.
– Эмма, ты заставила меня отжиматься, – с улыбкой довольного кота сказал парень.
– Да, было дело, – согласилась я, предвкушая задание на спортивную тематику.
– Скажи-ка мне, ты можешь стоять на руках?
– Могу.
– А сделать из стойки мостик и сесть на шпагат?
– Да, вроде могу, – ответила я, понимая, к чему он ведет.
– Продемонстрируешь нам? – заулыбался еще шире парень.
Маркус тоже оживился, усаживаясь поудобнее.
– Боже, Бен, ну и желание у тебя. Сейчас попробую, только мне чуть потянуться нужно, – я встала с дивана и сделала несколько наклонов, чтобы потянуть мышцы ног, потом пару выпадов, проверила леггинсы, чтоб он вдруг не треснули во время шпагата, а то было бы неловко.
Приняв стойку, готовясь встать на руки, я краем глаза посмотрела на парней и что-то меня в их взгляде насторожило.
– Ах ты подлец! – воскликнула я, хватаясь за шелковый бельевой топ.
До меня только сейчас дошло, что, если я встану на руки, топ, повинуясь земному притяжению, сползет к моей шее, открывая обнаженную грудь. Парни в голос засмеялись, да так громко, что я думала, оглохну. Похоже, я самая последняя догадалась.
– Эмма, ты же понимаешь, что карточный долг надо отдавать, – развел руками Маркус.
– Вот же блин, – запыхтела я, подворачивая топ, стараясь завязать его узлом.
Так себе узел получился, но если не задерживаться в стойке, то должен выдержать. Я снова подняла руки вверх и резким движением встала на них, вытягиваясь в струнку. В момент, когда узел начал расползаться, я перетекла в мостик, потом на ноги и села в шпагат. В комнате стояла гробовая тишина. Я обернулась к мальчикам и показала им язык, а потом засмеялась, не в силах сдержаться.