«Хотя бы не такая ледяная, как в моей камере» – заключила я и, подтянув ширму, которая находилась рядом со стулом с одеждой, закрылась от бандита.
Быстро сняв, я себя вещи, я перекинула их через ширму.
– А мыло есть? – решила я уточнить зачем-то.
Хотя если меня собираются насиловать, можно и пренебречь гигиеной. Я сильно сжала края тазика, стараясь подавить приступ истерики. У меня почти получилось, но плакать я смогла перестать только когда вымылась. Мыло мне охранник все-таки передал, как и полотенце. Вытеревшись насухо, я обернулась полотенцем и прошла к стулу, потянув за собой ширму. Белье мне было немного мало, поэтому черные кружевные стринги слегка сдавливали бока, а бюстгалтер даже на последних крючках вдавливался в спину. Платье было сделано из какой-то дешевой синей ткани с блестками. Очень короткой, с глубоким декольте, открывающим половину груди и бюстгалтер. Надев стрипы, я завершила образ дешевой проститутки, какую из меня пытались сделать. Выйдя из-за ширмы, я увидела, что в углу комнаты справа от двери стоит узкое зеркало в полный рост.
Я посмотрела на свое отражение и ужаснулась – щека стала багрово-фиолетового цвета, в угла рта ранка с запекшийся кровью, нижняя губа опухла.
«Хорошо меня приложили, ничего не скажешь»
Расчесав волосы руками, я заплела тугую косу и повернулась к охраннику. Он кивнул и показал на дверь. Я прошла вперед и в этот же момент он с силой схватил меня за задницу, очень близко к промежности. От неожиданности я вскрикнула и, подвернув ногу, упала на пол, расцарапав коленку. Мужчина лишь рассмеялся, одной рукой поднял меня на ноги и поволок обратно к хозяину.
В комнате меня уже ждали. На столе стояли фрукты, мясо, греческий салат и бутылка виски, а также приборы на две персоны.
– А я уже заждался, походи. Седьмой стой за дверью, – мужчина указал рукой на стул по другую сторону от стола, за которым он сидел.
Я послушно прошла и села. Дверь за моим охранником захлопнулась.
– Эмма, – я вздрогнула, когда он называл меня по имени. – Поухаживай же за мужчиной.
– Откуда вы знаете мое имя? – тихо спросила я, поднимаясь со стула и забирая пустую тарелку «хозяина».
Он победно улыбнулся и начал вещать.
– Я как-то участвовал в одном аукционе, ничего особенного, там продавали всякие предметы искусства. Так вот я уже потерял интерес ко всему происходящему, когда на сцену вышла молодая девушка, запрыгнула на стол и объявила, что выставляет на продажу свою девственность, – он сделал паузу, наблюдая за моей реакцией.
Я впала в ступор, к горлу подкатила тошнота. Это был тот мужчина, кто купил меня тогда, он же пытался стянуть меня со сцены.
– Ты не мешкай, продолжай накладывать, – поторопил меня «хозяин». – Так вот, я заинтересовался подобным лотом, выкупил его, даже успел посмотреть на легкий стриптиз, как два малолетних сосунка вломились в приватную комнату и выперли меня как какого-то долбаного олигарха! – он с яростью стукнул кулаком по столу, что я аж подпрыгнула.
Поставив тарелку перед ним, я принялась открывать виски, стараясь унять дрожь в руках.
– Я был возмущен таким поворотом, даже как-то напившись, попытался взять свое, но и тут мне не повезло. Затем я стал копать информацию на них, узнавать по всем источникам, что у них за бизнес, чем занимаются, чем владеют и узнал, что у ребят, оказывается, все на мази – картинки там всякие продают, да кокаином периодически приторговывают.
– Что? – сейчас я была еще больше шокирована.
О чем этот ублюдок говорил? Он растянулся в похабной улыбке и откинулся на кресле.
– А ты не знала? Боже, как они могли тебе не сказать? Плохие мальчишки, – он театрально надул губы, а затем продолжил. – Так вот несколько месяцев я портил им кровь: срывал поставки, грабил, а потом решился наконец напасть на их склад. И тут мне еще раз повезло! Я уже и забыл про твое существование, пока мне не показали фото заложницы. Это же просто джек-пот! Я и бизнес у мальцов заберу и девку их трахну, а потом всех дружненько убью, – он захлопал в ладоши и засмеялся. – Что же мы все время говорим, да говорим? Давай поужинаем лучше.
Я без сил опустилась на стул, пытаясь осознать все, что он сейчас говорил. Меня трясло от страха, ладони стали ледяными, голова кружилась. Из глаз неконтролируемо бежали слезы.