В целом же «магико-оккультные течения эпохи Ренессанса изменили общемировоззренческую установку сознания: они создали образ Человека-Бога, способного не только до конца познавать природу, но и магически воздействовать на нее, преобразовывать ее в соответствии со своими интересами и целями. Ослабив сознание человеческой греховности, герметизм сократил дистанцию между трансцендентным Богом и тварным миром, с одной стороны, Богом и человеком — с другой… Именно в этой атмосфере формировалась идея бесконечной Вселенной, где Земля и Небо получают как бы равный статус, так же как и идеал активно-деятельного Человекобога, мага и чудотворца, для которого нет ничего невозможного. Только в этой атмосфере оказалось возможным снять противопоставление естественного и искусственного, природы и техники, теоретически подготовленное ранее…
В XVII в. наступила реакция против эзотерики и герметизма, сопровождавшаяся критикой натурфилософских спекуляций. Тут сказался дух Реформации и особенно контрреформации, возродивших христианское неприятие оккультизма и магии, астрологии и алхимии» [40, с. 91].
Развитие естественных наук в XVI–XVII вв. (изобретение телескопа и микроскопа; открытия Ньютона, питавшего слабость к мистике и сделавшего к концу жизни соответствующие исследования главным направлением своих изысканий; гелиоцентрическая система) несколько ослабило интерес к оккультизму.
Тем не менее, в конце XVIII и особенно в XIX в. оккультизм возрождается: розенкрейцеры, иллюминаты, масоны, практические поиски врачей (Месмер), «открытия» европейцами восточных и своих собственных древних учений, переработанных на новом теоретическом уровне, — все это привело к возникновению теософии.
Оккультизм был ориентирован на объединение древних теорий с данными новоевропейской науки. Тем не менее, в условиях экспансии научных институтов и — особенно — ее жрецов и адептов увлекаться оккультизмом стало для образованных людей зазорным. Пережив идейный и мировоззренческий кризис в начале XX ст. (в результате деятельности избыточного числа шарлатанов, многие из которых причисляли себя к лагерю теософов), оккультизм возрождается в рамках современного эзотеризма.
Доктрина эзотеризма [63]. Творцы и приверженцы современного эзотеризма, а также поклонники теософии, как правило, усматривают их истоки в процедурах постижения мира, а также в психических техниках, присущих
Иисусу Христу, Будде и сторонникам гностицизма. Эзотерические средства воздействия человека на материю подчеркнуто отвергают инженерные технологии, будучи принципиально обращены лишь к духовно-энергетическому потенциалу самих людей. (В современной российской традиции эту позицию достойно обосновывает Э. Мулдашев и мн. др.)
Взаимные оценки и взаимоотношения между эзотерикой, наукой и религией (главными версиями человеческого знания о мире) позволительно сегодня интерпретировать как вполне равноправные и сопоставимые. С позиций любой из этих духовных традиций остальные являют собой ее частный случай. Исходными «онтологическими» началами для них выступают собственно эзотерическая реальность, либо материальная природа с ее законами, либо Бог.
Эзотеризм располагает собственными эзотерическими космологией, метафизикой и психологией, организуя собственную структуру в соответствии с последними научными достижениями. Так, с точки зрения эзотерики, науковедение и теология / богословие суть взаимовлияющие и взаимопроникающие сферы (что отчетливо видно в творчестве православного мыслителя отца Павла Флоренского).
В контексте религиозных представлений эзотерические конструкции мира представляют собой не более чем неадекватное понимание Бога. Соответственно, в эзотеризме — Бог — упрощенная религиозная форма понимания эзотерической реальности. Согласно же постулатам науки религиозные и эзотерические трактовки мира по природе своей квазинаучные и не до конца осмысленные представления. При этом если формулировки науки и религии являются собственностью научного сообщества и соответствующей духовной конфессии, то тезисы эзотеризма в принципе принадлежат одному человеку — тому, кто их высказал. Научной доказательности и религиозной основательности эзотеризм предпочитает своеобычную очевидность и красоту истолкования.