— Приспособился.
— Это возможно?
— Да.
...При наличии хорошего дилера... Но вышел я на него уже после того, как потерял право на стипендию.
Так или иначе, меня утомила беседа. Я достаточно потешил самолюбие человека, возомнившего себя великим и ужасным крысоловом. У него по-прежнему ничего на меня нет — попытки выклевать мне печень это подтверждают. Я хочу вернуться вниз, убедиться, что Энди убрал за собой, и поиграть с Сэм в игрушки из корзины в углу лаборатории. А, значит, пора что-то решать с «подарком судьбы».
И мне понадобится помощь. К счастью, Усреднитель — не единственный в этой гостиной человек, поднаторевший в искусстве манипуляций.
— Вы правы, офицер, — говорю я, — мои юношеские амбиции себя не оправдали. Мне пришлось признать поражение.
— Ну, я бы не назвал это поражением...
— Провал, неудача, завышенные ожидания?
— Ну, что вы. Вы чересчур строги к себе, Чарли.
— Нет, нет, вы правы. Система поступает благоразумно, создавая для таких, как я, препятствия к получению высшего образования и социальным лифтам, направляющимся вверх. Биологическое отцовство при моей генетике также запрещено...
— Постойте! Какое отношение это имеет...
— ...Но я все ещё могу быть полезен обществу, — перебиваю я, намеренно подтверждая известный мем о таком мозге, как у меня: Феррари с велосипедным тормозом, разгонится — не остановишь. — Я могу добросовестно выполнять грязную работу, на которую не согласился бы ни один человек со степенью, и на которую у искусственного интеллекта пока не хватает эмпатии. И я могу жениться на одной из бывших Клубник, со многими из которых по завершении контракта общество обращается хуже, чем с серийными убийцами, и вместе с ней взять под опеку нескольких сирот, которых Система оставила без родителей. Или помочь ей воспитать в хороших людей потомство её Усреднителя — раз уж закон освободил ваших коллег от обязательств перед такими детьми и их матерями...
Меня радует реакция Клубники на мою отповедь: я завладел вниманием — возможно, и симпатией — девушки. Радует меня и реакция Усреднителя: он одновременно раздражён и обескуражен. Дезориентируй и властвуй.
— Вы столько времени и внимания уделили моим мечтам, офицер. Хоть раз поинтересовались, о чем мечтает ваша Клубника?
Сегодня у этой девушки заберут право на выбор — также как у Сэм и Энди когда-то. Отнимут у её нервной системы возможность не накапливать неэффективнные и незавершенные защитные ответы, создающие объем травма-диссоциации.
В Распределительном я каждый день вижу таких, какой вскоре станет и эта Клубника. Стройные до нездоровой худобы девушки восемнадцати и девятнадцати лет, хронически зафлешбэченные в травма-адаптивную (едва)функционирующую иммобилизацию. Покорно следующие за своими Усреднителями почти-бесплотной и с-гарантией-дегуманизированной тенью.
Комплексную травматическую нейроадаптацию Клубник назвали профдеформацией. Лицемерие и газлайтинг. Все равно что назвать профдеформацией посттравматическую нейроадаптацию ветеранов одной из Финальных войн.
О чем мечтала эта девушка до прошлого четверга? О нормальных отношениях, вероятно, о взаимной любви. Никто не мечтает о том, чтобы стать чьей-то вещью, казенным имуществом.
О чем она мечтает сегодня, сейчас? О том, чтобы вечером Усреднитель обошёлся с ней человечнее, чем с силиконовой куклой? Чтобы шесть месяцев на контракте прошли как можно скорее, и её вернули семье, которую она спасла от долговой ямы? Смирилась ли эта Клубника со своей участью? Или мечтает, чтобы кто-нибудь вмешался и стащил её с платформы, следующей на станцию «Распределительный Центр, отделение Клубник, которые подверглись «профдеформации».
— Это Клубника, — говорит Усреднитель, по-хозяйски оглаживая обнаженное колено девушки, которой в прошлую среду было всего семнадцать. — Клубникам не положено мечтать.
Я вижу, как дёргается уголок рта девушки, как она стискивает сцепленные в замок руки и заставляет себя сидеть неподвижно... Но не успевает удержаться и не взглянуть на меня: наши взгляды встречаются.
И, кажется, я знаю, что будет дальше.
Глава 3. Клубничный финал
— Умеете играть в двадцать вопросов? — спрашиваю я Клубнику.
— ...Ну, да?
— Отлично. Вы зарегистрированы в Программе?
— Да.
— Долг семьи? Выплачен полностью?
— Да.
— Насколько вы...
— Мы не закончили, Чарли, — вмешивается Усреднитель.
— Мы закончили. — И снова обращаюсь к девушке: — Насколько вы привязаны к родителям по десятибалльной? Десятка — мне нужно общаться с ними каждый день. Ноль — пусть отправляются ко всем чертям.