Клубника в замешательстве. А коп, кажется, подозревает, что я тронулся умом: моя особенная нейроорганизация не выдержала напряжения допроса, или что-то вроде этого.
— А... семь? — неуверенно говорит Клубника.
Не идеально, но не критично.
— Любимая бабушка или дед?
— Нет.
— Парень, девушка?
— ...Нет.
Усреднитель наигранно-разочарованно качает головой и вздыхает. Бедный Чарли. Ну, пусть поиграет в свои вопросы, пусть потешится напоследок.
— Друзья, без которых ни дня прожить не можете? — спрашиваю Клубнику.
— Подруги? Ну, не то чтобы ни дня...
— Ясно. Сиблинги?
— Что?
— Братья, сестры?
— Нет, никого.
— Питомцы?
Девушка улыбается. Улыбка невесёлая.
— Келли. Корги.
Фак.
— Умер зимой.
Отлично. С привязанностями разобрались. Это всегда самое сложное.
— Чем планировали заняться по завершении контракта?
— ...Ещё не думала?
— Хотите освободиться от него? — киваю на Усреднителя.
Теперь они оба смотрят на меня как на сумасшедшего.
— Чарли, вам лучше.., — неуверенно произносит коп. — Вы забыли сегодня принять какие-то лекарства?
— Хочешь выбраться из Программы? — спрашиваю Клубнику.
— Как? — шепчет девушка.
— У меня в подвале тело и оборудование, которое может изменить его биологические параметры так, чтобы в сожженном виде его приняли за тебя.
Не совсем правда.
— Это невозможно, — трясёт головой Усреднитель. — Такие технологии есть только у Нейрокинк. Он говорит о медкапсуле от Нейрокинк, — добавляет он, обращаясь к девушке.
Но мы его уже не замечаем — смотрим только друг на друга.
— Ты сможешь видеться с подругами и семьей, если захочешь. Или вернуться в Систему, но под другим именем, разумеется.
Не совсем ложь.
— А как же он? — спрашивает она.
— О нем я позабочусь.
— Вы забываетесь, Чарли! Возьмите себя в руки! Или мне придётся вас арестовать, — Усреднитель эскалирует в гнев (ожидаемо), и его рука находит кобуру с табельным оружием.
Прикидываю в уме цифры. На копа понадобится десятка, не меньше. Девушке хватит и шести, но пятёрка копа не обезвредит, он все ещё будет в состоянии воспользоваться оружием. Значит, выкручивать надо выше. Семь? Восемь? Тогда у меня будет меньше минуты, чтобы добраться до лаборатории, пока изменения не стали необратимыми. Сколько веса в этой Клубнике? Сорок? Сорок пять? Насколько это меня замедлит?
— Теперь вы, — оборачиваюсь к копу. — Как давно вы пользуетесь услугами Программы?
Усреднитель ощеривается:
— Не ваше дело.
— Что стало с вашей предыдущей Клубникой?
— Ничего с ней не стало. Отработала своё и живёт дальше.
— Сколько людей заплатили бы деньги за то, чтобы вы никогда не появлялись в их жизни?
Усреднитель как будто удивлён, затем его лицо искажается гримасой яростной неприязни.
— Правильный ответ — «Что? Нет таких!» — говорю я.
Краем глаза замечаю, что Клубника кивает, как китайский болванчик.
— Вы мне подойдёте, — ободряю я копа.
— Подойду для чего?
— Скоро узнаете. Не советую, — добавляю я, услышав щелчок застежки кобуры. — Или мне придётся вас убить.
Этот человек не глуп и способен отличить блеф от реальной угрозы: Усреднитель разжимает пальцы, табельное оружие остаётся в кобуре. Или его просто забавляет наблюдать, как чокнутый Чарли окончательно сходит с ума в прямом эфире.
Нет, я его пугаю. Я бы сам испугался человека, который так спокойно и уверенно говорит и обещает такие страшные вещи.
— Вы не в себе, — говорит Усреднитель.
— Наконец-то вы заметили.
— Хочешь новую жизнь? — спрашиваю Клубнику. — В которой ни его, ни Программы, ни семьи, которая подписала тебя на Программу?
Она хочет. Вижу, что хочет. Но боится. Кто бы не боялся на её месте.
Наконец, спрашивает — тихо, но решительно:
— Что мне нужно сделать?
— Умереть.
Убиваю я быстро — все живое в радиусе пяти метров, кроме собственного тела. Три комнатных растения, ползавшую по кофейному столику муху, и вторую — на потолке. Повезло, что Сэм и Энди — в другой части здания. Энди восьмёрка не страшна, но Сэм пришлось бы несладко. А капсула для восстановления у нас всего одна.
И хорошо, что гостиная расположена почти в центре первого этажа: сложно было бы объяснить соседям погибшую в мгновение ока растительность с какой-то стороны дома.
Клубника погибает мгновенно — даже испугаться не успевает. Вздрагивает, замирает и заваливается набок, глаза открытые и пустые. Успеваю подхватить, перекидываю тело через плечо и спешу к лестнице в подвал.
Усреднитель проваляется в кресле следующие пару часов. Я пришлю за ним Энди, и коп очнётся уже внизу. Если же я ошибся в расчётах, и восьмёрка не просто оглушила его — что ж, значит, не судьба, и завтра нам придётся выбраться в город на поиски другого двуногого, у которого проблемы с эмпатией.