— Роуин, — выдохнула она. — Пожалуйста…
— Пожалуйста что? — спросил он, продолжая ласкать языком её пульсирующую точку.
— Трахни меня. Пожалуйста.
Он наконец оторвался от её тела, на губах — довольная усмешка. Поднял её за бёдра, уселся на диван, оставив её верхом на себе. Пока она извивалась на его твёрдом, напряжённом члене, он целовал её шею, спускался к груди, взял в рот сосок — и она застонала. Громко.
— Если не будешь потише, мне придётся остановиться, — предупредил он, переключаясь на другую грудь.
Она всхлипнула, на этот раз тише. Он одобрительно прикусил сосок. Она скользнула рукой между ними, обхватила головку его члена, сжала — его бёдра дёрнулись, и теперь уже он застонал чуть громче, чем надо.
Женевьева удовлетворённо ухмыльнулась.
— Ну всё, ты доигралась, непослушная, — пробормотал он, обхватил её по бокам…
— и резко насадил её на себя до самого конца.
Она вскрикнула, выкрикнув его имя, а он поспешно закрыл ей рот ладонью.
Когда она, наконец, утихла, он сцепил руки за головой и лениво произнёс:
— Садись сверху.
Она потянулась вперёд, чтобы опереться ладонями о его грудь, но он покачал головой.
— Обопри руки на мои бёдра. Хочу видеть, как ты трахаешься на моём члене. Изо всех сил.
Она подчинилась. Прогнулась, опираясь ладонями позади себя, вцепилась в его бёдра и начала двигаться — медленно, точно. Раз, другой — и он начал попадать в такие места внутри, о существовании которых она и не подозревала.
— Вот так, — прошептал он. — А теперь быстрее.
Она ускорилась. Двигалась в равномерном ритме, старательно, пока мышцы не начали ныть, а виски не покрылись потом. Через минуту она уже не могла сдерживать стоны.
— Я знаю, — сказал Роуин, отрывая взгляд от её изгибающегося тела, чтобы встретиться с ней глазами. — Знаю. Ты такая молодец. — Он застонал. — Ты самое красивое, что я когда-либо видел.
— Очевидно, — пробормотала она, задыхаясь.
Он улыбнулся — впервые по-настоящему. Потом резко сменил положение: одним движением уложил её на спину, оставив себя внутри, и начал двигаться сам — быстро, мощно, снова и снова, пока она не стала умолять его о разрядке.
— Пожалуйста, — простонала она. — Пожалуйста… Роуин…
Он протянул руку между ними и надавил подушечкой пальца на её клитор. Она кончила снова — с хриплым криком, захлёбываясь от накрывшей её волны —
— И тут по комнате раздался тяжёлый, раздражённый голос:
— Да едрёна мать…
Ровно через час после той сцены на диване Ковин и Роуин всё ещё спорили, а Женевьева вяло царапала коготком очередную игру в крестики-нолики прямо на деревянной доске пола. После того как Эллин ввела своё правило, по которому все участники должны оставаться вместе до конца раунда, Женевьева безуспешно пыталась отвлечь их от ссоры детскими играми.
— Теперь ты ходишь первым, — сказала она Ковину.
Он прервал перебранку с братом, глянул на доску и уверенно нацарапал крестик в центр. Она сморщила нос. Он всегда брал центр.
— Грейв не сожрал своего близнеца в утробе, — повторил Роуин уже в десятый раз. — Это Севин всё выдумал, чтобы напугать Эллин, когда мы были детьми.
— Я тебе говорю, мама утверждала, что это не просто история. А Севин как-то слышал, как отец говорил об этом, — настаивал Ковин.
— Возможно, поэтому он такой здоровый, — вставила Женевьева, хмыкнув.
Ковин победно кивнул в её сторону:
— Видишь?
Очередная партия закончилась ничьей. Женевьева встала с пола и направилась к дивану, где сидел теперь уже одетый Роуин. Он поднял руку, приглашая её подойти, и она тут же устроилась у него под боком.
— Меня сейчас стошнит, — буркнул Ковин, хотя в голосе звучало скорее веселье. — Вас вообще не пугает, чем всё это может закончиться? Вы же знаете, Нокс ненавидит проигрывать. Даже представить не могу, какие трюки он приготовил, если один из вас выберется отсюда живым.
Между Женевьевой и Роуином проскользнул тяжёлый взгляд.
Ковин уже задавал похожий вопрос раньше — когда вылез из люка и застал их в весьма компрометирующей позе. Роуин тогда чуть не свернул брату шею за то, что тот выбрал такой момент для появления. Но, увы, Ковин не мог уйти — благодаря правилам, установленным Эллин.
— Хватит о Ноксе, — рявкнул Роуин.
— Просто завожу разговор, — поднял руки Ковин.