Даже стол сервировали пусть и красиво, но всё равно – как-то без души…
Немного прогулявшись, мы устроились в одной из гостиных на верхнем этаже, с видом на цветущий яблоневый сад. Его посадили уже при Любомире на месте стихийно образовавшегося пустыря, и деревья там были сплошь молодыми. Старые же исполины, которых осталось не так уж и много, темнели хвоей чуть дальше, размывая границы графской усадьбы.
– Ты извини, братиш, что я теперь редко там появляюсь, – виновато произнёс инженер. – Работы много подвалило. Даже на Турнир забить пришлось.
– Понимаю, – кивнул я. – Твоя мечта…
– Уж близко, да.
– А скажи мне тогда, куда ты так торопишься? Насколько я понимаю, железный занавес вокруг планеты когда-нибудь рассыпается сам собой, спасибо родному притяжению. С каждым годом обломков всё меньше, а за технологиями уже не угнаться. Ведь все эти твои старты сейчас – огромный риск.
– Да нет, у нас всего одна авария случилась. Плюс, всё на автоматике, без участия живых операторов. Но дело не в том, братиш. Я тоже когда-то думал, что пусть не подпространство, но хоть что-то лучше ионных двиглов мы успеем изобрести, но…
Он надолго замолчал, уставившись в одну точку.
– И в чём проблема? – нарушил я затянувшееся молчание.
– Время. У нас его практически не осталось.
– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее…
– Да тут особо и нечего рассказывать. Ещё годик-другой, и все космические программы свернут. Оставят только наблюдение, метеорологию и прочую ерунду. Потом примутся за нас, частников. Это ведь не только мой проект, мы с ребятами вместе в него вложились, иначе попросту бы не успели даже начать.
– Ага, я и про твоих единомышленников успел в самолёте почитать. Все сплошь миллиардеры, плейбои и филантропы. Но зачем кому-то закрывать от вас космос?
– Всех и так устраивает текущий порядок, а там, – Любомир ткнул пальцем в потолок. – Не будет никакого контроля. Их это пугает.
– Кого?
– Их.
– Массонов, что ли? – не выдержал я.
Инженер тоненько захихикал, едва не расплескав чай себе на штаны. Кухня пока ещё готовила для нас какую-то хитрую снедь, поэтому в ожидании основных блюд мы пока что заправлялись тёрпким напитком с нотками душицы и чабреца.
– Это всё сказки для дурачков, братиш. На самом деле, никакое это не сообщество. Каждый сам за себя, и только общие интересы заставляют их считаться друг с другом. И ты, и я для них – просто мелкие рыбёшки. Пескари. На нас не обращают внимания вплоть до того момента, пока мы не начинаем сбиваться в косяки.
– Любопытная аналогия.
– Ещё всего одно поколение сменится, и будет ровно век, как человек полетел в космос, – с жаром продолжил граф Огурцофф. – На стальном, почти неуправляемом снаряде! Сейчас в одном твоём коммуникаторе вычислительной мощности гораздо больше, чем во время первой высадки на Луну. Я ещё с учебных планшетов в школе спокойно рассчитывал полёты на Марс и Венеру, просто от нечего делать. А мы на собственный спутник второй раз так и не слетали.
– Авария же…
– Это всего лишь предлог, братиш. Не прилети тогда комета, придумали бы что-нибудь другое. Уж слишком неудачно там цепная реакция случилась. Большинство спутников можно было отвести на другую сторону, и укрыть за планетой. А они обе станции ещё подставили…
– Получается, голодные акулы с самого начала не хотели, чтобы их рыбёшки сбились в косяки и не уплыли в другой водоём?
– Почти что так и есть, образно. Только наша проблема совсем не в этом, братиш. Так было всегда, на протяжении всей нашей истории. Во все времена тотальный контроль был лишь несбыточной мечтой, но именно сейчас эта сказка становится былью. И вряд ли концовка будет счастливой, если вообще будет.
– Ты хочешь сказать, что акулы сотворили погонщика для рыб себе в помощь, – продолжил я его мысль. – Шустрого осьминога, который будет поспевать везде и всюду.
– Так ты знаешь?! – вытаращил на меня глаза Любомир.
– Лишь в самых общих чертах.
– Поверь, все подробности никому неизвестны. Те, кто начинает излишне глубоко копать в этом направлении, быстро пропадают.
– Всё настолько плохо?
– Нет, ещё хуже. Уже совсем скоро акулы поймут, что они – те же самые рыбы, только побольше. Но будет уже поздно.
– Умеешь ты гостей развлечь страшилками, – похвалил я хозяина, допивая чай. – Пробирает, однако.
– Надеюсь, ты с ночёвкой? – оживился Огурцофф. – У меня так редко кто-то бывает…
– Извини, братишка, мой самолёт улетает через три часа. У меня тоже работы невпроворот, заскочил ненадолго.