- Хотя мы с вами принадлежим к разным партиям, но в данном случае я поддержу ваш план, - ответил Рузвельт.
- Хм… - сенатор Лодж отложил раскуренную им сигару и иронически хмыкнул. - Соединенные Штаты, конечно лучшая надежда мира. Но если вы сковываете ее интересами и ссорами других народов, если вы запутаете ее в кознях Европы, вы навсегда уничтожите ее силу и поставите под угрозу само ее существование. Оставьте нашу страну свободно маршировать через века, как в прошлые годы. Сильная, щедрая и уверенная в себе, она благородно служила и служит человечеству. Остерегайтесь, как вы, шутить с этим чудесным наследством. Ибо, если мы оступимся и упадем, свобода и цивилизация повсюду погибнут.
- Вы предлагаете ничего не предпринимать? – удивленно-презрительно посмотрел на сенатора Хаус.
- Я предлагаю не предаваться беспочвенным мечтаниям и не связывать себя заранее намеченными нереальными планами, - пожал плечами Лодж.
Хаус уже хотел ответить и явно не менее резко и оскорбительно, когда в разговор вмешался Рузвельт.
- Джентльмены, давайте не будем муссировать наши разногласия. Поговорим лучше о том, в чем мы сходимся. Давайте также учитывать, джентльмены, что мы величайшая существующая физическая сила, и мир на Земле зависит от нас…
Ляодунский полуостров. Порт-Артур. Желтое море. Март 1910 г.
Капитан-лейтенанты Колчак и Корсак вышли из кабинета командующего и переглянувшись, улыбнулись.
- Ну что, Григорий, готовьте шампанское, - повернувшись к флаг-офицеру адмирала Рожественского, заявил …. – Проиграли, мичман, проиграли…
- Черт с ним, проиграл, так проиграл, - согласился князь Церетели. – Но может все-таки скажете, что задумали?
На этот вопрос оба одновременно отрицательно покачали головами и разулыбались, как скоморохи на ярмарке.
- Нет уж, князь. Секретно, лично командующий запретил рассказывать. Так что все узнаете… своевременно или чуть позже, - пошутил Корсак. И два бравых миноносника, попрощавшись, вышли из приемной. Оставив Григория мучительно гадать, что же такое задумали эти «два капитана».
Командиры эсминцев, ставшие знаменитыми на весь Тихоокеанский флот после «Второго сражения у Шантунга». В битве в Желтом море сошлись основные силы союзных флотов[1]. С русской стороны в ней участвовали пять эскадренных броненосцев и два броненосца береговой обороны, а также три бронепалубных крейсера и восемь эсминцев. С германской – пять эскадренных броненосцев и два бронепалубных крейсера с шестеркой миноносцев. Японцы ввели в бой основные силы Объединенного флота – шесть броненосцев и пять броненосных крейсеров, пять бронепалубников и восьмерку эсминцев. А англичане привели всю свою броненосную эскадру – пять кораблей, а кроме того один броненосный и легкий крейсера, и четыре эсминца. Бой, прозванный в газетных сообщениях «битвой стариков» или «бойней старых калош», закончился фактически вничью. Русские потеряли оба броненосца береговой обороны, немцы – броненосец, англичане – броненосец и броненосный крейсер, японцы – броненосец и два броненосных крейсера. Учитывая, что два русских и, два британских, два германских, а также японские броненосец и броненосный крейсер требовали серьезного ремонта, после этого боя обе стороны надолго прекратили активные действия. Ограничивались стычками легких сил.
Зато в ходе боя отличились два капитана не самых новых эсминцев в составе флота - «Лихого» и «Ловкого», сумевшие прикрыть сильно поврежденный германский броненосец «Кайзер Вильгельм Второй» и прикрыть его во время всего пути до Порт-Артура. При этом они утопили как минимум один японский миноносец и торпедировали английский бронепалубный крейсер. За это оба капитана получили награды, в том числе и германские. И прозвище «Два капитана», а также репутацию отчаянных сорвиголов.