Костяной инвентарь. Следующую категорию инвентаря памятников Центрального Закавказья составляют изделия из кости и рога. Среди них имеются орудия труда, различные бытовые и единичные культовые предметы. Наиболее распространенными костяными орудиями здесь, как и на многих других раннеземледельческих памятниках широкого ареала, являются шилья, проколки, лощила, мотыги. Изготовление этих орудий и других костяных предметов практиковалось на каждом поселении. Установлено, что на отдельных из них, как, например, в Шомутепе и Имирисгора, была высоко развита обработка кости. Так, в Шомутепе обнаружено множество разнообразных костяных и роговых предметов, в том числе основы серпов. Кроме обычных шильев, проколок и мотыг (табл. XXXV, 18–29), в шомутепинской коллекции представлены иголки с ушком и несколько искусно сделанных ложек (Нариманов И.Г., 1965, с. 50), близких по форме и размерам соответствующим предметам с древнейших раннеземледельческих памятников Ближнего Востока, в частности из Чатал-Гуюка (Mellaart J., 1967, р. 98–102). Отметим, что подобные костяные ложки найдены также на квемо-шулаверских поселениях (табл. XXX, 37), в комплексах первых трех ступеней (Кигурадзе Т.В., 1976, с. 157–158). К категории интересных находок относятся костяные антропоморфные фигурки. Одна такая фигурка, изображающая женщину с подчеркнутой талией, обнаружена в Шомутепе (табл. XXXV, 30), а другая, тоже женская, — в верхних разрушенных горизонтах (IV–I) Имирисгора. Последняя фигурка фрагментирована и до сих пор не опубликована (Отчет Квемо-Картлийской археологической экспедиции, 1975, с. 208).
Чтобы получить несколько более широкое представление о костяном инвентаре, обратимся к комплексам, отражающим последовательные ступени развития квемо-шулаверских поселений, и посмотрим, какой набор костяных предметов представлен в каждом из них. В горизонтах IX–IV Шулаверисгора (I ступень) костяных изделий сравнительно немного (Кигурадзе Т.В., 1976, с. 157). Это обычные шилья и проколки, в том числе биконические с округлым стержнем, лощила, ложки, единичные орудия из рога оленя, в частности мотыги (табл. XXX, 38–47). Тот же набор орудий представлен и в комплексах II ступени, в частности в горизонтах III–I Шулаверисгора и горизонтах VII–VI Имирисгора. Новыми типами изделий являются здесь лощила, изготовленные из костей крупного рогатого скота, «наконечники стрел», четырехугольная «подвеска» из кабаньего клыка с округлыми отверстиями (горизонт I Шулаверисгора) и обломок рогового топора с круглым проухом (Кигурадзе Т.В., 1976, с. 159–160). Среди орудий особенно выделяются лощила. Одни из них изготовлены из ребер особей крупного рогатого скота, другие — на ребрах лопаток, третьи — из тонкопластинчатой кости. В строительном горизонте V Имирисгора (III ступень) обнаружены шилья (табл. XXXII, 35–37), лощила (табл. XXXII, 25–27, 33), в том числе из тонкопластинчатой кости, орудия из рога (табл. XXXII, 28–31), включая мотыги, подвески. Одна такая подвеска фигурная (табл. XXXII, 34). Она не доделана. Среди новых типов изделий Т.В. Кигурадзе выделяет мотыгу, изготовленную из массивной трубчатой кости. Количество таких орудий значительно возрастает в комплексах IV–V ступеней, причем мотыги здесь имеют уже отверстия для рукояти, а большинство их изготовлено из рога оленя. Встречены «копалки», «муфта» и «навершие жезла» из того же материала (Кигурадзе Т.В., 1976, с. 163).
В комплексах следующей, IV, ступени, в частности в горизонтах IV–I Имирисгора, также немало костяных орудий (табл. XXXIII, 34–43). Это шилья, разнообразные лощила, в том числе одно тонкопластинчатое с резным зигзагообразным узором (табл. XXXIII, 37), ножевидные предметы (табл. XXXIII, 32, 35, 36), один из которых украшен с двух сторон орнаментом (табл. XXXIII, 36), подвеска из кабаньего клыка (табл. XXXIII, 38), крупная игла с выделенной головкой (Кигурадзе Т.В., 1976, табл. 33, 10) и др. Интересны мотыга с круглым горизонтальным проухом из метаподия особи крупного рогатого скота и мотыги из лопаток тех же животных с просверленным сверху вертикальным проухом (Кигурадзе Т.В., 1976, с. 163–164). Особо следует отметить два наконечника дротиков с длинным ребристым лезвием и коротким черешком, найденных в Имирисгора и неоднократно опубликованных (Джапаридзе О.М., Джавахишвили А.И., 1971, рис. 33 и 35; Джавахишвили А.И., 1973, табл. 10; Отчет Квемо-Картлийской археологической экспедиции, 1975, рис. 41, 11; Кигурадзе Т.В., 1976, табл. 32, 11; 51, 1). Первоначально эти предметы, происходящие из нестратифицированных слоев памятника и, как правильно подчеркнул А.И. Джавахишвили, весьма напоминающие ранние образцы подобного металлического оружия (Джавахишвили А.И., 1973, с. 68), были включены в комплекс материалов горизонтов IV–I Имирисгора. В дальнейшем их принадлежность к раннеземледельческому комплексу была поставлена под сомнение самим исследователем поселения Имирисгора (Отчет Квемо-Картлийской археологической экспедиции, 1975, с. 208). Возможно, эти костяные наконечники дротиков связаны с погребениями эпохи бронзы и раннего железа, совершенными на площади поселения Имирисгора и разрушившими верхние горизонты культурного слоя памятника. Неудивительно поэтому, что Т.В. Кигурадзе не включил их в состав костяного инвентаря квемо-шулаверских раннеземледельческих поселений (Кигурадзе Т.В., 1976, табл. 57–59).