Пролог
От голоса отчима мне становилось противно. Страх приходил раньше. Когда в коридоре слышались его тяжёлые шаги, а потом ручка двери моей комнаты опускалась с тихим скрипом. Этот скрип означал, что я должна закрыть глаза и притвориться спящей. Следующий звук — стон матрасса, прогибающегося под весом лина Аркольда. Я задерживала дыхание, чтобы не чувствовать запах алкоголя и немытого мужского тела. А потом приходил он. Шёпот. Мерзкий, пробирающий до самых костей, затягивающий в бездну отчаяния.
— Будь хорошей девочкой, — привычно попросил отчим, медленно стягивая с меня одеяло. — Сегодня папочка тебя приласкает. По-настоящему.
“Сегодня”, — повторила я в мыслях и сжалась.
Горячая и мокрая ладонь пробралась под тонкую сорочку. Вопреки логике я задрожала, будто от холода. Мне хотелось кричать. Звать на помощь. Требовать остановить этот ужас. Но это не поможет. Я пробовала раньше: он лишь смеялся и становился грубее. Хотя всегда останавливался за шаг до самого ужасного.
— Какая ты красавица, — его пальцы коснулись живота и поползли вверх. — Ты же хочешь. Сама хочешь, я вижу.
— Нет, — выдавила из себя я. — Лин Аркольд, пожалуйста…
— Ты хочешь, — повторил он с нажимом. — Будь хорошей девочкой!
Я зажмурилась, чтобы не заплакать. Слёзы его злили в отличие от просьб. Хорошие девочки не плачут. Хорошие девочки слушаются родителей. Хорошие девочки терпят всё, что заслужили.
“Я не заслужила… Это!” — вспыхнула внезапная мысль.
Вряд ли в мире была хотя бы одна девочка, которая такое заслужила. Нет. Лилит, заступница всех ведьм, не может послать мне такое испытание. Это Аркольд — исчадие тьмы. Это его воля, его желание утвердиться в своей силе.
“Ты ему позволишь? — словно заговорила со мной тётя, ушедшая за грань не так давно. — Тогда заслужила. Слабый получает то, что приготовил для него сильный”.
— Нет! — повторила я громче, но отчим уже прижимал мои руки над головой, легко удерживая одной огромной ладонью.
Я распахнула глаза и уставилась в довольную мерзкую рожу. Впервые его глаза горели такой решимостью. Он действительно не остановится. Только не сегодня.
— А кто мне помешает? — ухмыльнулся благородный лин. — Мама не вернётся с того света, чтобы тебе помочь. Тётка не проклянёт меня за то, на что я имею полное право. Меня никто не осудит.
— Королевский суд, — заикнулась я.
Робкое предположение потонуло в хохоте.
— Ты ведьма, — выплюнул он, сильнее вжимая меня в постель. — Кому поверит король: чиновнику с чистейшей репутации или прирождённой шлюхе? Ты меня сама приворожила. Разве нет? То то же. Будешь хорошей девочкой, никто не узнает.
“Никто не узнает”, — снова зазвучал в голове голос тёти Бояны.
— Сердце твоё, что камень, — чётко выговорила я. — Камнем оно и обратится, если задумал против меня зло.
На магию я не поскупилась. Влила в каждое слово ровно столько, сколько оно могло бы в себя вместить. Самым сильным получилось “зло”, но я не удивилась. Аркольд выпучил глаза, впервые в полной мере осознав то, о чём говорил сам. Я — дочь ведьмы.
— Ах ты су…
Договорить отчим не успел. Стал хватать ртом воздух, словно задыхается. Вцепился в рубашку на груди и скатился с меня, испуганно глядя в потолок.
“Десять минут, — вспомнила я. — У него осталось ровно десять минут на то, чтобы снять проклятие”.
Я не хотела проверять, сможет ли отчим найти лазейку. Поправила сорочку и бегом бросилась к выходу. Скорее из комнаты, из проклятого дома, к сараю, где успела спрятать единственный артефакт — наследство от тёти. Метла сама выбила запертую дверь и вырвалась ко мне. Я перекинула через древко ногу и сразу же отдала приказ на взлёт. Не оглядываясь. Не надеясь, что погони не будет. Сейчас осталась лишь одна цель — добраться живой до Верховной Ядвиги.
Глава 1. Кессанийский суд — самый гуманный суд в мире
Я замёрзла и устала, но самое главное — долетела до Верховной к рассвету. Не помню, как вошла в дом. В себя пришла уже у камина, когда, отстукивая заводные ритмы, рассказывала ей, что произошло.
Отчим был не прав. Мне поверили сразу. Верховная Ядвига не усомнилась в моих словах ни на секунду. Лишних вопросов тоже не задавала.Спросила лишь, успел ли Аркольд лишить меня девственности. Объяснила свой интерес. Если есть повреждения, то меня можно оправдать. Стихийный выброс магии после насилия. Самое тяжкое наказание за такое преступление — наложение печати, блокирующей магию. Если же доказать, что я защищалась, не получится, то меня казнят.