А потом началось веселье. Первый час я просто стояла за прилавком и улыбалась, как делал сам артефактор. Но даже те, кто шёл целенаправленно ко мне, сворачивали к соседке, торгующей домашней утварью. Вместо амулетов скупали сковородки и котелки!
Она поставила у своей палатки сына с губной гармошкой, а сама напевала весёлые частушки-зазывалки.
— Эй, народ честной! Не спеши! Постой! Эй, честные господа! Собирайтесь все сюда!
Когда пошёл второй час без продаж, я не выдержала. Шепнула заклинание, повесив на парочку купол тишины. Они друг друга слышали, но все, кто за пределами купола — нет. Нечестно? Зато действенно! Она тоже использовала запрещённое оружие — миленького ребёнка!
Я понимала, что заткнуть соседку недостаточно, так что сама начала зазывать народ. Сначала тихо, борясь со смущением: "Артефакты! Бессалийские артефакты!"
А потом вошла во вкус: "Подходите, подходите! На товары поглядите! Амулет против воров — самый лучший из даров!"
Говорить всё время стихами было сложно, так что я периодически просто выхватывала взглядом кого-то из толпы и подзывала к себе.
— Эй, красавчик в чёрном мундире! — выкрикнула я. — Да, ты, с огромным мечом! Неужели собирался пройти мимо меня?
Парень остановился, а потом действительно подошёл ко мне. Выглядел он удивлённым, но улыбался благосклонно. А я без стеснения его разглядывала, пока он шёл к моей палатке. Посмотреть было на что. Внешне он казался немногим старше меня. Возможно, на пару-тройку лет. Но то, как себя вёл, как уверенно чувствовал, сбивало с толку.
Руку держал на эфесе меча, стоял, широко расставив ноги. И на меня смотрел с полуулыбкой, которая безумно ему шла.
И ведь не красавчик на самом деле. Лицо слишком мужественное, взгляд карих глаз тяжёлый. А я всё равно замерла, забыв, что именно хотела ему впарить.
— Ясного неба, — вежливо поздоровалась я.
Потому что вежливая ведьма — долгоживущая ведьма!
— Тёмных ночей, куколка, — парень заговорил низким голосом с волнующей хрипотцой. От такого у девиц неизбежно подкашивались ноги, сердце начинало биться чаще, а на щеках расцветал румянец. — Чем порадуешь? Женские ручки научились вязать что-то посложнее носков для любимого мужа? У тебя артефакты тут или бессмысленные погремушки?
Очарование слегка поблекло. Я прикусила язык, чтобы не разразиться тирадой о том, какие артефакты умеют делать ведьмы. Нет, по легенде я племянница господина Цоруха, приехала помогать ему с женой по хозяйству.
— Я всего лишь продаю изделия дядюшки, — постаралась улыбнуться незнакомцу я.
Черномундирный демонстративно задрал голову и сдвинул брови, читая имя мастера на тряпичной вывеске, растянутой над палаткой.
— Оу, тогда хорошо. Тогда будем выбирать. Подскажи-ка, свет очей моих, не завалялся ли у дядюшки толковый поисковик? Я половину ярмарки обошёл, но у местных мастеров, уж прости за откровенность, продаётся хлам. Артефакт обязан реагировать на активацию заклинания мгновенно. Зачем мне его писк, когда волна огня уже прожарила мои внутренности?
Я цокнула языком и сделала вид, что задумалась. Посмотрела на ехидного воина, а в том, что он был воином, сомневаться не приходилось, и медленно кивнула:
— Вообще-то, дядюшка делал его на заказ для какого-то аристократа из Коста. Но тот перенёс встречу, так что, наверное, я могла бы показать поисковик вам, — я достала из-под прилавка зачарованный ларец — такой же, как стоял в комнате. Подарок Фридриху на юбилей. — Вот, поглядите. Активировать можно двумя способами — заклинанием или нажатием на камень в кольце. Размер перстня подгоним. С этим даже я справлюсь.
— Перстень — это плохо, — покачал головой парень. Потом сложил перед грудью руки, демонстрируя по три артефакта на каждой. — Я и так скоро буду напоминать странствующую танцовщицу, увешанную ворованным золотом, которое ей дарит мальчишка-карманник. Сможешь засунуть начинку в неприметную дощечку, чтобы носить её в кармане — я тебя поцелую. И заплачу потом. Не за поцелуй, конечно. За артефакт.
Я почувствовала, как щёки опалило жаром. Ведьма в моем возрасте не должна краснеть от намёка на поцелуй. Даже не намёка, а шутки! Ну не полезет же он к племяннице уважаемого в городе человека, да? Или полезет? Вон он какой наглый!
— Даже не знаю, справятся ли с этим женские ручки, — не сдержала я язвительный ответ.
— Да, ты права, женские ручки созданы для того, чтобы доставлять удовольствие мужчине, — он выразительно опустил взгляд на свои штаны и сразу его поднял. — Но всё-таки попробуй. Плачу десять серебрушек сверху. За нестандартный, так сказать, заказ.