— А ты не можешь просмотреть нити вероятности? — поспешила я сменить тему.
Настал черёд рыжей смущаться. Даже не знала, что она так умеет. Ничего себе!
— Я плоховато владею даром. Иногда получается, иногда нет. Нити вероятности — сложная вещь. От одного события могут тянутся три крупные нити развития и сотни мелких. Просмотреть все мелкие невозможно, но если они существуют, то могут сбыться. Это не пророчества, которые любым путём воплощаются. Пока мой дар позволяет мухлевать в картах и выбирать нужные билеты на экзаменах. Я тренируюсь, но в половине случаев — промахиваюсь.
— Ну так чем не повод потренироваться? — подбодрила соседку Мара. — Вдруг разглядишь подсказку?
— Раз уж в нашей команде завелась вероятница, то её дар нужно использовать на полную катушку, — согласилась я.
Ведана посмотрела на меня так, будто я подарила ей щеночка, о котором она мечтала с детства. Мне стало не по себе от того, сколько надежды плескалось на дне её зелёных глаз. Если бы так смотрела Мара, я поняла бы. Я сама могла бы смотреть на других так же. Мы фактически сироты. Всеми забытые и никому не нужные. Но у рыжей есть семья. Небедная, судя по одежде, в которой она заявилась в школу. И большая, по рассказам и оговоркам. Да, своеобразная, но какая разница? Неужели, можно чувствовать себя одиноко, когда у тебя есть сёстры, мама, тётки?
— Я попробую, — пообещала Ведана и прикрыла глаза.
Минуты три она сидела так, пальцами будто перебирая струны на каком-то неведомом инструменте. Её кожа самую малость подсвечивалась. А может, мне лишь казалось из-за заката за окном.
Когда Ведана начала смеяться, я испугалась. Бросилась к ней, чтобы привести в чувства.
"Магическое безумие!" — постановил внутренний голос.
Такое бывает, когда дар разрушает сознание ведьмы. Если он слишком велик, а она ещё не была готова.
"Только не это! Лилит, за что?" — причитала я мысленно.
Меня трясло, язык присох к нёбу от страха.
Мара сунула мне в руки зелье с успокаивающим эффектом, и я попыталась влить его Ведане в рот. Но та внезапно замерла и оттолкнула меня. Да так, что я села на пятую точку.
— Вы чего? — она брезгливо вытерла рот рукавом.
— Это ты чего? — пристально глядя на неё, Мара отправила пару диагностов. — Мы думали, ты умом тронулась. Сидела, сидела. А потом как заржёшь!
Веда снова рассмеялась, но уже без прежней жути. Впрочем, меня до сих пор трясло. И успокоиться не получалось. Хваленая ведьминская интуиция отказала. Ведь не она толкнула меня спасать соседку от веселья, а страх. Обычный страх перед тем, о чём тётя рассказывала с содроганием.
Магическое безумие — основная причина существования инквизиторов. Сумасшедшей ведьме сносит крышу, и из всех желаний остаётся одно. Стать сильнее. Во что бы то ни стало поглотить больше магии. “Вырезать целую деревню, чтобы попробовать провести ритуал призыва демонов? Да запросто! Сколько там нужно детей?”
Другие ведьмы уничтожали таких сами, если могли. Потому что ждать инквизитора можно слишком долго. За это время безумная убьёт столько людей, что ими можно будет выстроить башню до самого солнца.
— Эй, я в порядке! Просто увидела то, что они сделали. И стало смешно от того, как мы переоценили Скреву.
Я медленно кивнула. Тётя Бояна воткнула нож в сердце своей соседки, когда разглядела признаки магического безумия. Позже оказалось, что это было обычное сумасшествие, ничего общего не имеющее с магическим. Оно тоже опасно, но не настолько. Достаточно запечатать силу той несчастной и определить в лечебницу для душевнобольных.
Инквизиторы тётю оправдали, даже нейриновый ошейник не надели. Зато родственники той ведьмы мечтали отомстить. И отомстили в итоге, лишив меня единственной родственницы.
— И что ты увидела? — спросила я, когда способность говорить вернулась.
Маре пришлось доставать ещё один бутылек зелья и давать его мне.
— Они раскрошили сухую жар-траву и раскидали в наших постелях, — улыбнулась Веда. — Мы легли бы, а потом подскочили, как ужаленные. Впрочем, почему как? При соприкосновении с кожей жар-трава оставляет ожоги. И вылечить их магически нельзя. Организм сам исцелится, но это будет долго и весьма болезненно.
— М-да, — протянула Мара. — Мы думали, Скрева строит хитроумные планы, а она всего лишь приготовила подлянку. Жестокую, но даже какую-то детскую.
— Отвечать будем по-взрослому, — усмехнулась я.
— Когда у тебя такое лицо, мне становится страшно, — хмыкнула круглоликая.
— Пусть страшно будет этим стервам, — отрезала рыжая. — Постельное теперь на выброс. Спать на голых матрасах — удовольствие не из приятных. А чистое бельё нам дадут только в воскресенье.