что она его боялась и не знала, что делать. И, конечно же, главный козырь — нож, которым её убили, её засохшая кровь на лезвии, отпечатки пальцев Саксона, несомненно, на рукояти. Короче говоря, улик больше, чем нужно прокурору, чтобы признать Саксона виновным в убийстве и отправить его на пожизненный срок. И, конечно же, разрушить свою карьеру.
«Такого человека, как Кортина Альварес, не существует!» Наконец, вспыхнула искра ярости.
Савич кивнул. «Конечно, нет. Это почти идеальная легенда, придуманная для телохранителя и давней возлюбленной Сергея Петрова, Елены Орловой. Вы готовы рассказать мне свою версию событий, мистер Хайни? Готовы рассказать мне правду?»
Хайни налил себе ещё виски, затем медленно, словно старик, подошёл к тёмно-коричневому дивану. Он сел и жестом пригласил Савича сесть рядом. Он долго молчал. Он отпил виски и поднял стакан, чтобы рассмотреть его.
«Это Glenfiddich, не самый дорогой, но мой любимый. Отец познакомил меня с ним на моё восемнадцатилетие, как и с Saxon», — он рассмеялся. «Saxon его ненавидит». Он помолчал, катая стакан между ладонями. «Петров позвонил мне на следующий день после убийства Мии Прево, сказал, что оказал мне услугу и забрал все улики того, что Саксон убил Мию Прево из её квартиры, как вы и сказали, более чем достаточно, чтобы отправить Саксона в тюрьму на всю жизнь. Он прислал мне фотографии окровавленной рубашки и футболки, писем и ножа. Он сказал, что спрячет их от полиции, если я буду с ним сотрудничать – именно так он и сказал, сотрудничать . Я спросил его, чего он хочет, и он сказал, что то, что он хочет, вполне по силам человеку в моём положении, с моими способностями и возможностями. Он даже заверил меня, что в этом нет ничего предательского. Он собирался попросить меня сделать только то, что необходимо, чтобы уберечь моего любимого сына от тюрьмы. И теперь он был уверен, что у меня есть необходимая мотивация». Хайнни замолчал.
Савич ждал продолжения, но тот промолчал, лишь покатал стакан виски в ладонях. «Господин Хайнни, нам известно, что его отец, Борис Петров, и его инвестиционная компания «Заволжье» попали под санкции президентского указа и потеряли сотни миллионов долларов, а большая часть оставшихся активов была заморожена. Именно этого он от вас и хотел, не так ли? Организовать отмену этого указа, а взамен он предоставит вам улики против Саксона, улики в этой коробке».
Хайни глубоко вздохнул. «Не знаю, как вы об этом узнали, да ещё и так быстро, но да, именно этого он и хотел. Как вы знаете, эти санкции были ответом на российское вторжение в Крым и Украину. Они сработали превосходно. Они не только нанесли огромный ущерб российской экономике, но и истощили миллиарды долларов, парализовав капиталовложения. Конечно, санкции, введённые против конкретных лиц, их банков и финансовых активов, были направлены на то, чтобы ударить по Путину прямо по его кошельку, вынудив его уйти из Крыма и Украины. Уйдёт ли Путин? Или, по крайней мере, сдержит военные действия?» Хайни пожал плечами. «В России дела обстоят очень плохо, но только время покажет.
«Когда Петров сказал мне, что хочет снять санкции с своего отца и группы «Трансволга», что хочет разморозить миллиарды долларов, я ответил ему, что у меня нет таких полномочий и что ему следовало бы выбрать высокопоставленного чиновника в Министерстве финансов. Именно они установили санкции, именно они их и снимут. И формально это правда. Но он надо мной посмеялся. Сказал, что мои таланты общеизвестны, и что у меня есть неделя, чтобы добиться прогресса в снятии санкций, иначе мой сын окажется под судом за убийство».
Он снова замолчал, а затем удивлённо сказал: «Петров — русский, но, знаете ли, он прекрасно владеет языком, говорит с британским акцентом? А теперь он мёртв». Он поднял виски и чокнулся с Савичем. «Расскажешь, что случилось?»
«Когда агенты ФБР пришли к нему домой, чтобы арестовать его, он и ещё один мужчина открыли огонь. Оба были убиты. Мистер Хайнни, вы сказали, что Петров дал вам неделю. Вы могли позвонить нам тогда, но не сделали этого. Вы что-нибудь организовали для Петрова?»
«Нет, сначала я не рассматривал этот вариант. На самом деле, он позвонил мне через пару дней, чтобы отчитаться о ходе дела, и я солгал ему, сказав, что разговаривал с заместителем министра финансовой разведки, что проверка уже идёт, но займёт больше времени. Я верил, что смогу справиться с этой ситуацией сам, и мне почти удалось, пока всё не пошло наперекосяк». Он глубоко вздохнул. «Но вы, конечно, уже знаете, что произошло».
Савич сказал: «Вы действовали, вы наняли Манту Рэя, чтобы украсть банковскую ячейку из Второго национального банка Александрии. Откуда вы знали, что улики против Саксона там были?»