Она наблюдала, как Боулер выехал из общественного гаража, пересёк Куин-стрит и вошёл в ресторан «Бильбо Бэггинс» с его знаменитым ярко-жёлтым фасадом и красным навесом.
Она позвонила Олли и сказала ему, где Боулер. «Он всё ещё один. Держу пари, он назначил встречу в каком-нибудь приятном общественном месте. Я позвоню тебе через пятнадцать минут или когда тот, с кем он встречается, придёт». Рут отключилась, подождала ещё несколько минут и проскользнула в ресторан следом за ним. Внутри было прохладно и темно, доверху заполнено работниками и туристами, работающими в «счастливый час», громко разговаривали и смеялись. Сквозь бесконечную суету официантов среди плотно стоящих столиков она заметила Боулера у бара, сгорбившегося над чем-то, похожим на мартини. Она проскользнула в коридор с туалетом и стала наблюдать за ним и теми, кто входил через главный вход.
Минуты шли. Было почти шесть. Неужели она ошибалась? Неужели «Бильбо Бэггинс» был просто одним из любимых мест отдыха Боулера, где он снимал стресс после тяжёлого дня? Этот день определённо подходил. Он посмотрел на часы, развернулся на барном стуле и, как и она, оглянулся на входную дверь, а затем снова посмотрел на часы.
Задний столик освободился, и Боулер быстро встал со своего барного стула, чтобы занять его. Рут подошла к концу бара, чтобы лучше его рассмотреть. Она заказала бельгийский светлый эль и время от времени поглядывала в его сторону. Рут была мастером наблюдения; она была терпелива и почти ничего не упускала. Она наблюдала, как он постукивал пальцами по столу, время от времени потягивая мартини и почти не отрывая взгляда от входной двери.
Рут набрала номер Олли. «Тот, с кем он должен встретиться, всё ещё не виден. Боулер начинает нервничать, злиться. Мне пока не нужна подмога, и да, я осторожна, он меня не заметит. Я перезвоню через пятнадцать минут».
Рут сделала ещё один глоток пива. Рядом с правым ухом она услышала мужской голос.
«Привет, меня зовут Джон Мёрфи. Я местный, а не турист. Могу я угостить вас ещё одним бельгийским блондином?»
Рут выглядела очень чопорно в чёрных брюках и белой рубашке, её «Глок» был спрятан под чёрной курткой. Ни выреза, ни помады. Он заслужил улыбку. Она повернулась на табурете и одарила его улыбкой. «Привет, Джон. Ты кажешься славным парнем, но, увы, я замужем и жду мужа». Она помахала ему обручальным кольцом.
Мёрфи отдал ей честь и печально улыбнулся. «Тогда ты никогда не поймёшь, почему тебе нужно бросить старика». Он отвернулся.
Она ценила оптимистов. Рут подумала о своём муже, Диксе, и снова улыбнулась. Она сделала вид, что делает ещё глоток эля, и снова взглянула на Боулера. Десять минут спустя она уже собиралась зайти к Олли, когда Боулер внезапно встал, бросил на стол двадцатидолларовую купюру и, пробираясь сквозь битком набитый ресторан, направился к входной двери. Она смотрела, как он набирает номер на телефоне, слушал, а затем отключился. Теперь она, без сомнения, Боулер был в ярости. Его подвели. Он никогда не узнает, насколько это было обидно для них обоих.
Она выскользнула следом за ним, необдуманно перешла дорогу в сторону общественного гаража. Она съехал с дороги, чтобы пойти к своей машине, но передумала и последовала за Боулером в гараж. Охранника не было, только автоматы по продаже билетов. Было темно и жарко, воздух вялый, несколько человек входили и выходили. Она держалась на расстоянии, держась дальнего конца гаража, и последовала за ним на второй этаж, к его «Лексусу». В шести метрах от Боулера шла пожилая пара. Она услышала чей-то свист и обрывки разговора.
В гараже погас свет.
13
ВАШИНГТОНСКИЙ МЕМОРИАЛЬНЫЙ ГОСПИТАЛЬ
ВАШИНГТОН, округ Колумбия
ПОНЕДЕЛЬНИК ДЕНЬ
Когда Шерлок вошёл в её палату, над Карой Муди склонились четверо: доктор Хэмшоу, принимавший Алекса, Филли Адамс и два детектива из «Метро». Один из детективов задал Каре вопрос, но она лишь покачала головой, обхватив себя руками и покачавшись в кресле. Слёзы катились по её щекам.
Шерлок представилась, показала всем свои документы. Доктор Хэмшоу сказала ей: «Я дала мисс Муди немного Верседа, чтобы успокоить её. К сожалению, она более чувствительна к препарату, чем большинство других, и он почти лишил её сознания. Через несколько минут ей станет лучше». Она наклонилась и пощупала пульс Кары, проверила её зрачки.
Шерлок смотрел на пустое лицо Кары, на поток слёз, которые она, казалось, не могла сдержать. Её тёмные волосы были собраны за уши и свободно спадали на плечи.
Глаза у неё были голубые, почти как у Шерлока, но тёмнее, с мятущимися глазами, с нелепо длинными ресницами. Ей было двадцать семь, и она была прекрасной молодой женщиной, несмотря на опухшие глаза.