Савич поднял стул Кары, убедился, что с ней всё в порядке. «Подождите». Он знал, что все слышали выстрелы. Он бросился к окну, чтобы увидеть только что прибывший спецназ.
Команда бежала к дому, держа оружие наготове, пуленепробиваемые щиты перед собой, готовясь к штурму. Он услышал голос Майера, кричавшего:
«Вперед, вперед, вперед!»
Словно по команде, дюжина полицейских выскочила из-за своих машин и рассредоточилась позади них. Савич распахнул дверь, поднял козырьки в воздух и крикнул: «ФБР! Стрелок повержен! Всё кончено! Стрелок повержен!»
Они словно не видели его, не слышали, словно были управляемыми ракетами, мчащимися по заданному курсу. Они продолжали наступать. Савич понимал этот прилив адреналина, знал, что их тренировки запрограммировали их не останавливаться, пока они не доберутся до Кары Муди.
Он снова закричал: «ФБР! Диллон Савич! Мужчина жив, но ранен! Не стреляйте! Всё кончено!»
Командир спецназа остановился и поднял руку. «Это ты, Савич? Диллон Савич?»
Это был Люк Палмер, ветеран с двадцатилетним стажем, человек, с которым он познакомился пару лет назад в спортзале, человек, которого он знал, был чертовски хорош в своей работе.
«Люк, да, это я, Савич! Он упал, без сознания! Мисс Муди не пострадала».
«Но как вы… Неважно». Люк повернулся, поговорил со своей командой, а затем крикнул полицейским, окружившим дом: «Стой! Это агент Диллон Савич. Стрелок убит!»
Раздались крики в ответ, и Люк снова крикнул: «Всё кончено! Стой!»
Он и его люди опустили оружие и вскоре все были в доме. Люк на мгновение замолчал и пожал руку Савичу. «Отличная работа».
Детектив Майер влетел в открытую входную дверь и закричал: «Что значит, всё кончено? Савич? Что это чёртово ФБР вообще здесь делает?»
Савич взглянул на Майера, человека, который добивался своего с помощью запугивания, человека, который любил навязывать правила, но только если они не касались его самого. Он всегда недолюбливал Савича, называл его в лицо охотником за славой и бог знает как ещё за спиной. Как Майер назовёт его теперь? Савичу было всё равно. Он вернулся в дом. С Майером он разберётся позже.
Он увидел, что Люк и его группа спецназа уже забрали винтовку мужчины и закрепили его запястья перед собой гибкими наручниками, хотя он был без сознания.
Савич предположил, что пуля, задевшая голову, вывела его из строя. Он надеялся, что серьёзных повреждений больше нет. Один из членов команды начал давить на рану в плече, а другой приложил повязку к голове мужчины. Пулевое ранение в плече выглядело сквозным, и, надеюсь, не слишком серьёзным.
Савич подошла к Каре Муди. Сотрудник метрополитена срезал перочинным ножом клейкую ленту с её лодыжек и запястий. Она задохнулась от боли, когда её запястья освободились. Сотрудник полиции осторожно отвёл её руки назад и начал растирать запястья.
Савич опустился перед ней на корточки. «Твои плечи скоро перестанут болеть, и через пару минут ты снова будешь чувствовать».
Кара уставилась на него, облизнув пересохшие губы. «Ты выстрелил в него дважды. Он ведь жив?»
«Нет, он не умер. Ты не знаешь, кто он?»
Она покачала головой, к её щеке прилип прядь вспотевших волос. «Я никогда в жизни его не видела. Он сказал, что хочет меня от чего-то спасти, но когда приехали копы, он подумал, что они пришли забрать его и меня тоже — куда-то, он не сказал. Он что-то бормотал, дрожал и пару раз пошатнулся».
Она замолчала, вздохнула. Потом попыталась улыбнуться. «Я знаю, кто ты…»
Вы — друг доктора Дженис, Диллон Савич, агент ФБР. Она рассказывала мне о вас. Она сказала, что рада, что у неё есть хотя бы один друг на вершине пищевой цепочки, кто-то, кто может дать жару.
Он начал говорить что-то о том, как Шерлок надирает задницы, но вместо этого сказал только: «Да. Мне звонила доктор Дженис».
«Если бы она этого не сделала, я бы, наверное, умер. Спасибо».