Люси открыла текущее видео, просканировала. «Нет, его нет».
Савич сказал: «Кэм, вы с Джеком отправляйтесь в региональный аэропорт Манассаса и выясните, кто летал на этом вертолёте и где он сейчас. И если получится, узнайте имена пассажиров, всё, что сможете узнать. Время действовать, ребята, наконец-то всё проясняется».
Его телефон запел песню Скайлера «Punched Out». Идентификатор был заблокирован. Он вернулся в свой кабинет. «Савич».
«Агент Савич, это Эрик Хейнни. Я разговаривал с сыном. Он сказал мне, что сегодня утром его загипнотизировали».
«Верно. И мы кое-что узнали». Он ждал облегчения, возможно, благодарности от Хейнни.
Но этого не произошло. Голос Хейнни был сдержанным, но холодным, как льдина. «Я позволил вам поговорить с моим сыном, хотя и не думал, что из этого что-то получится. Я не разрешал этого полного посягательства на его права. Вы превысили свои полномочия, агент».
Савич почувствовал укол удивления. Он медленно произнес: «Я не понимаю, почему вы злитесь, господин Хайни. Саксон теперь осознаёт правду о том, что с ним произошло. Он…
знает, что Миа Превост использовала его, что человек, который заплатил ей за его использование, человек, который убил её, был с ними в ту ночь, глядя на Саксона, больного и почти без сознания, лежащего на кровати после того, как Миа дала ему наркотики. Мы доказали, что он не убивал Миу Превост, возможно, не так, как это допустимо в суде, но, по крайней мере, ему. Думаю, этот гипноз поможет расследованию «Метро» сфокусироваться на том, на чём оно и должно быть.
«Напомню вам, господин Хайни, Саксон — взрослый человек, принявший собственное решение. Я пришёл к вам из вежливости. Вам придётся объяснить мне свой гнев».
Савичу пришлось убрать телефон от уха. «Во-первых, никаких веских доказательств против Саксона не было! То, что он помнил, я подозревал с самого начала, и если бы ему нужно было знать, я мог бы рассказать ему по-своему. Агент Савич, вы, узнав свою так называемую правду, уничтожили его. Он обезумел от горя, и теперь я опасаюсь за его рассудок после того, что вы сделали, чтобы помочь ему. Вам не приходило в голову, что его незнание было бы лучше для его психического и эмоционального равновесия, лучше, чтобы он никогда не узнал, что любимая женщина предала его, использовала его? Именно поэтому я никогда не настаивал на этом, потому что было лучше позволить ему жить счастливыми воспоминаниями, чем рисковать уничтожить его этим уродством».
Савич сказал: «Господин Хайни, вашему сыну могли предъявить обвинение. Мы спасли его и вас не только от возможного суда по делу об убийстве, но и от политического скандала, который мог навредить президенту».
«Суд? Этого бы никогда не случилось; не было никаких доказательств. Он был в безопасности, как и президент».
«Саксон не был защищён от собственных сомнений, от собственных демонов». Савич помолчал, а затем добавил: «Саксон сказал мне, что не может жить без своего незнания, с чувством вины за то, что он каким-то образом может быть причастен к её убийству. Теперь, когда он знает, у Саксона есть шанс справиться с тем, что с ним произошло. Это займёт время, но он выдержит. Он исцелится, мистер Хейнни».
Савич услышал сердитое дыхание, но Хайни промолчал. Что ж, это не сработало.
«Господин Хайнни, Саксон дал своё согласие, потому что хотел узнать правду, если мы сможем её раскрыть. Он говорил вам, что дал нам превосходное описание человека, убившего Мию Превост? У него необычная внешность. Сейчас мы ищем его приметы в нашей базе данных преступников. Если мы не найдём его там, у нас есть другие пути. Я не сомневаюсь, что мы его найдём. И тогда мы узнаем, почему он так поступил с Саксоном».
«Вы бредите, агент Савич, пытаетесь убедить меня и себя, что ваши действия принесут пользу моему сыну. В конце концов, мы ведь не о вашем сыне говорим, верно? Что для вас Саксон? Всего лишь средство для достижения цели.
«Вы превысили свои полномочия, агент Савич, и связались не с тем человеком. Я сообщу директору о вашем бессердечном и безответственном поведении, и посмотрим, как вы справитесь с последствиями». Хейнни повесил трубку.
Савич уставился в свой телефон. Он мечтал, чтобы Шерлок был рядом, но она была по уши в разузнавании всего, что только можно, о Би Би Мэддоксе. И тут он услышал её голос в своей голове. Диллон, почему Эрик Хейнни так расстроен?
48
ОЗЕРО ДЖИНДЖЕР, МЭРИЛЕНД
Среда, день
День выдался влажным и знойным, лишь лёгкий ветерок с озера шевелил кленовые листья. Агент Олли Хэмиш опустил бинокль и передал его Рут.
«Я не вижу никакого движения, никаких машин рядом с домом. Похоже, дома никого нет».